Партизанский комиссар - [6]

- Все советские люди осиротели сегодня... А мы с тобой, Костик, осиротели вдвойне: умер и наш отец.

Тяжко переживали это горе. И все же - пережили. Жизнь шла дальше, вперед...

Учиться в Военно-политической академии, которая в те годы находилась еще в Ленинграде, Рудневу было интересно, но порою и очень не просто! Словно на клинках схватывались тогда в спорах недавние боевые друзья. В этих спорах Руднев часто вспоминал ленинские слова о том, как трудно сохранить подлинные завоевания революции.

Но вот уже и годы учебы остались позади. Севастополь, куда направили Руднева на должность военкома артполка, его первая после академии, настоящая, масштабная самостоятельная политическая работа. Молодая страна Советов росла и мужала в капиталистическом окружении: империалисты сколачивали агрессивные блоки, готовили армии для нового вторжения, и надо было как можно быстрее построить на нашей границе мощные оборонительные сооружения. Все это начиналось с азов. И во всем молодой политработник Руднев должен был являться образцом, примером для коллектива...

А когда все самое трудное по строительству укреплений в Севастополе осталось позади, Руднева направили на Дальний Восток: сначала комиссаром артбригады во Владивосток, а через полгода - комиссаром и начальником политотдела военно-строительной бригады. Снова, еще в более трудных условиях Рудневу пришлось начинать все сначала.

Полковой комиссар воодушевлял громадный коллектив строителей, возводивших фортификационные сооружения, чтобы сделать недоступным для врага "нашинский", как говорил Ленин, Дальний Восток, на который тогда с яростью точили зубы и Чан Кай-ши, и японские милитаристы...

Надо было не только строить укрепления, но и охранять границу от частых набегов врага. К тому же строить приходилось все вручную. И очень быстро. Поэтому трудились сообща и солдаты, и командиры, и их жены.

Ньоме с двумя ребятишками приходилось нелегко. Но она успевала думать не только о семье, но и о тех, кому посвящена была жизнь мужа - о солдатах, несших нелегкую свою службу, чтобы спокойно жилось и работалось всей стране.

У жены комиссара - как ни у кого в их военном округе - была образцово поставлена работа в красноармейской библиотеке. И самодеятельность она умела организовать, и стирку белья для личного состава, и закатить праздничный обед на всех военнослужащих части, подняв на это доброе товарищеское дело соседок - таких же, как она, командирских жен. Бывало, женщины лепили тысячи пельменей для красноармейского общего котла, и какой веселой казалась эта работа!..

А коллективная новогодняя елка? Своей, на всю жизнь родной, та дальневосточная - первая гарнизонная елка вошла в сознание всей семьи Рудневых потому, что сыновья вместе с отцом выбирали нарядное деревцо для всех ребят военгородка. "Напрасно некоторые наши командиры ополчились против новогодней елки. Владимир Ильич никогда не считал новогоднюю детскую елку предрассудком. Он даже встречал Новый год вместе с ребятами. Это общеизвестно!.." - доказывал тогда Руднев.

Собственно, это с них, с Рудневых, Семена Васильевича и его приветливой кареглазой Ньомы, ее подруги Валентины Хетагуровой и других командирских жен, и началось знаменитое патриотическое движение женщин, прогремевшее на всю страну и названное затем "Хетагуровским", так как о патриотическом начинании женщин-дальневосточниц отчитывалась перед советским правительством в Кремле боевая Валя Хетагурова - одна из активисток.

Для Руднева главным в жизни был не личный успех, не собственная слава, а ощутимый для всех результат общего дела.

Там, в гарнизоне довелось комиссару Рудневу познакомиться и с такими замечательными, государственного масштаба людьми, как маршал Василий Константинович Блюхер. Руднев восхищался военным талантом маршала Блюхера, начавшего свой путь с рядового бойца. Старался, насколько возможно, учиться у него, легендарного героя гражданской войны, науке побеждать врага "малой кровью", то есть щадя своих солдат и нанося максимальный урон врагу. Этот удивительный боевой опыт дала крупнейшим советским полководцам гражданская война, с ее подлинно новаторскими, партизанскими методами...

Председатель горисполкома Сидор Артемович Ковпак, уже седоватый, с небольшой остренькой бородкой, доброжелательно протянул свою твердую, грубоватую руку с перебитыми еще на гражданской войне двумя пальцами.

- Значить, в запас тэпэр? - понимающе спросил он; хотя видел Семена Васильевича впервые, но семью Рудневых он знал хорошо, особенно Василия Васильевича.

- Не люблю я в запасных игроках ходить, - ответил вроде шутя Руднев.

Ковпак одобрительно кивнул головой.

- Верно говоришь. Без роботы нэльзя. - И с интересом вглядываясь в энергичное, дышащее молодым задором лицо Семена Васильевича, откровенно спросил:

- Ищешь дело для души... Так кажи прямо: яка робота тоби по сэрцю?

- Куда партия пошлет, туда и пойду, - спокойно ответил Руднев.

Ковпак посмотрел ему прямо в глаза:

- Председателем районного совета Осоавиахима пойдешь работать?.. А то у нас некому обучать молодежь военному делу.