Партиалы - [25]

К удивлению Киры, Мэдисон покачала головой:

– Нет, на работе все в порядке, – негромко пояснила она, – дело в том… – Она замолчала, потупила взгляд, потом снова подняла глаза на Киру. – Иди сюда.

Мэдисон говорила тихо, но взволнованно, ее глаза вдруг загорелись. Кира прищурилась, размышляя, с чего бы это Хару так разнервничался, а Мэдисон так счастлива. Кира придвинулась к Мэдисон, та оглянулась через плечо, и внезапно Киру осенило. При мысли о случившемся ее словно ударили под дых. Она уставилась на Мэдисон, затаив дыхание.

– Нет…

Мэдисон повернулась к Кире и широко улыбнулась:

– Я беременна.

Кира покачала головой, стараясь отдышаться:

– Нет, Мэдс, нет…

– Да, – ответила Мэдисон. – Это точно. Меня тошнило неделями, я даже есть ничего не могла, а спустя полчаса просыпался волчий аппетит, причем меня тянуло на всякую дрянь. Мне хотелось наесться земли, представляешь? Земли из сада. Правда, странно?

– Просто нам не хватает некоторых микроэлементов, – прошептала Кира. – И таким образом твой организм сообщает тебе, что ему нужно. Так что земля – еще не самое странное при нашем-то питании.

– Через несколько дней я схожу в больницу на обследование, – продолжала Мэдисон, – но решила сперва поделиться новостью с тобой.

– Нет, – повторила Кира и покачала головой. Ей не хотелось верить в происходящее. То есть она прекрасно понимала, что к этому все идет, но ведь Мэдисон ей как сестра, родной человек, то немногое, что осталось у Киры.

– Ты хоть представляешь, что тебя ждет? – спросила она. – Как это больно? Как опасно? В родах умирают, несмотря на все наше оборудование и мастерство врачей. И даже если ты выживешь, твой малыш умрет. Мы так и не научились лечить РМ-вирус. Несколько месяцев ты будешь вынашивать ребенка, пройдешь через все эти муки, ужасы, кровь и так далее, а потом он все равно погибнет. – Жгучие слезы навернулись на глаза Кире и потекли по щекам. Она представила Мэдисон на месте Ариэль, как она, крича, с широко раскрытыми от страха глазами колотится в стеклянную дверь, а ее дочурка плачет, корчится от боли и умирает. – Понятно теперь, почему Хару так нервничает, – проговорила Кира и вытерла глаза. – Это страшно. Незачем тебе терпеть такие муки.

– Я этого хочу, – тихо возразила Мэдисон.

– Дурацкий закон, – не сдержавшись, рявкнула Кира, тревожно оглянулась и снова понизила голос. – Незачем тебе так мучиться. Подожди, я что-нибудь придумаю. Оформим справку, что ты бесплодна, или еще что-нибудь. В конце концов, так бывает, ты, главное, не…

– Поздно, – перебила Мэдисон и расплылась в блаженной улыбке, которую Кира частенько видела на лицах будущих мамочек. Сердце девушки сжалось от боли. Мэдисон накрыла Кирину руку ладонью. – Я забеременела не потому, что так велит Сенат или Закон надежды. Я хочу ребенка.

Кира покачала головой. По щекам у нее по-прежнему текли слезы.

– Я этого хочу, – повторила Мэдисон. – Я родилась, чтобы стать матерью, это в моих генах, это моя суть. – Мэдисон приложила руку к груди и смахнула слезы. – Я понимаю, ты за меня боишься, и Хару тоже. Я сама боюсь, до смерти боюсь, но так нужно. Даже если мой ребенок проживет всего несколько дней. Даже если всего несколько часов.

– Ох, Мэдисон, – Кира подалась к подруге и обняла ее. Девушку мучили страх и раскаяние; Кира понимала, что права, но чувствовала вину за то, что напустилась на Мэдисон. Разумеется, та прекрасно сознавала, чем рискует: все женщины на острове отдавали себе отчет, какие трудности влекла за собой беременность. Но Мэдисон не бежала от опасности, она смело смотрела ей в лицо.

Кира отстранилась и снова вытерла слезы.

– Рано или поздно кто-то из детей выживет, – сказала она. – Иначе быть не может. Один из малышей победит болезнь. Может, это будет твой ребенок.

В комнату вошел Маркус с большим деревянным подносом и замер в дверях, увидев, что девушки плачут, обнявшись.

– Что с вами?

– Потом расскажу, – пообещала Кира и опять вытерла слезы; от этого движения у нее уже саднило щеки.

– Ладно, – Маркус поставил поднос на журнальный столик в центре гостиной. Зочи запекла цыпленка в собственном соку, румяная корочка была обильно посыпана приправами, рядом с ним возвышалась горка жаренной на сковороде картошки. Сама Зочи вошла вслед за Маркусом с подносом овощей (все свежие, в честь праздника), а последней шагала Нандита с блюдом пончиков в шоколадной глазури. У Киры слюнки потекли: она уже и не помнила, когда в последний раз видела что-то настолько вкусное. Должно быть, год назад, на прошлый День восстановления.

Маркус наклонился к Кире:

– Тебе что-нибудь принести? Может, попить?

Кира покачала головой:

– Мне нет, а Мэдисон принеси воды.

– Я тебе тоже принесу, – он нежно погладил ее по плечу и ушел на кухню.

Зочи посмотрела на Мэдисон, потом на Киру, ничего не сказала и повернулась к стереосистеме.

– Думаю, нам нужно что-нибудь поспокойнее, – небольшая цифровая панель стояла на полке у стены, к ней по беспроводной связи были подключены несколько колонок по всей комнате. В центре панели торчал цифровой плеер; Зочи вынула его из док-станции и бросила в корзину. – Что поставим?