Пароль — «Седой Каспий» - [3]

И последний мой совет. Запомните, друг мой, что вы ведете борьбу с новой властью из-за того, что эти безбожники хотят насильно заставить ваших единоверцев отказаться от священных идей пророка. Только этим можно привлечь на нашу сторону основную массу горцев.

Итак, выпьем же, господа, еще раз за успехи нашего нового кавказского полководца Тарлана!

— Господа, — сказал в ответ дагестанский эмигрант, — я намного моложе вас и не очень четко представляю себе значение переворота, происшедшего в 1917 году в России. Судя по газетам, которые я читал, Россия, истощенная в мировой войне, была в стадии своей гибели. Значит, власть большевиков, возникшая в этой стране, получила в наследство от прошлого режима лишь разруху. Так в чем же сила этой новой власти, возникшей на обломках царской империи, и на что вы надеетесь, идя снова на такой опасный шаг?

Тарлан смолк и устремил свой взгляд на рюмку. Мехмет снова попросил коньяку. Для него и Кларка опять складывалась тяжелая ситуация. Они теперь должны были дать исчерпывающее разъяснение. Следовало объяснить причины краха первых походов против Советов.

Мехмет не замедлил сесть на своего любимого конька. Ему-то было известно, что ярый националист Тарлан мечтает о ликвидации русского влияния в Дагестане. Только используя эту сторону, можно толкнуть неопытного молодого офицера на большую авантюру.

— Во-первых, — сказал Мехмет, — нам не нужно путать две вещи. В наших планах речь идет не о России в целом, а о Кавказе, а точнее об одном Дагестане. Дагестан на то и является Дагестаном, чтобы он принадлежал дагестанцам, а не русским. Что касается истории, то должен отметить следующее. Антанта и другие державы в прошлом вели себя неразумно и действовали не совсем согласованно. В этом отношении не составляли исключения и турки. Наши военные деятели давали полную волю политическим авантюристам из местных представителей.

— Вы спрашиваете, мсье, в чем сила новой власти в России, — не дав Мехмету закончить свою мысль, заговорил Кларк. — Сила большевиков в их духе, как они сами говорят. У них еще нет техники, но их пропагандистская машина ни с чем не сравнима. Они одними своими идеями не только повернули колесо истории целого государства, но и перевернули весь мир.

Открыв лежащий на столе портфель, Кларк вытащил из него пачку пожелтевших от времени газет, изданных после революции в различных городах России.

— Господа, не считайте меня большевистским агентом, но, при всей моей ненависти к Советам, я не могу вам не прочесть один из документов.

Кларк стал читать выдержку из речи руководителя дагестанских большевиков Уллубия Буйнакского в главном военно-шариатском суде в июле 1919 года:

«...Вы расстреляете меня и еще тысячу подобных мне, но ту идею, которая живет уже в нашем народе, ее вы не сумеете расстрелять. Я смело иду навстречу палачам и твердо уверен, что возмездие близко и лучи освобождения проникнут в веками порабощенные ущелья и горы Дагестана...»

— Талант этого лидера, — заметил Кларк, — был оценен даже его врагами. Военный прокурор, полковник Басин, тогда же заявил, что Буйнакский своей выдержкой производит симпатичное впечатление... Вот так, господа, враг отзывается о своем враге.

...До закрытия ресторана оставалось мало времени. Кларк, незаметно моргнув Мехмету, дал понять, что пора уходить.

— Сегодня, — сказал он, — мы неплохо провели время. Об остальном поговорим завтра.

Они вышли на улицу. Беседа была прервана, хотя Тарлан не получил ответа на свои вопросы. Мехмет боялся оставить эмигранта с Кларком. Англичанин мог организовать отдельную встречу с Тарланом. Мехмет решил пригласить дагестанца к себе на дачу, расположенную на берегу Босфора, но он не хотел, чтобы об этом знал Кларк.

Быстро сориентировавшись в обстановке, турок первым сел в подъехавшую машину.

— Господин Тарлан, составьте компанию. Вам, кажется, со мною по пути. Я оставлю вас у Галатского моста, а сам поеду к себе на дачу.

Тарлан обрадовался. Ему не на что было добираться до дома. Свои последние лиры он израсходовал еще вчера в компании знакомых француженок в одном из стамбульских ночных клубов.

— С удовольствием, эфенди Мехмет. Мне как раз по пути с вами. От Галатского моста до моего дома рукой подать.

После того, как машина двинулась с места, Мехмет крикнул через открытое стекло:

— До свидания, мистер Кларк. Завтра встретимся!

Довольный тем, что они удачно избавились от назойливого англичанина, Мехмет обратился к своему попутчику:

— Дорогой Тарлан, хотя мы порядком знакомы, вы ни разу не были у меня на даче. Поедем сейчас ко мне!

— О, прекрасно, эфенди! Я давно не был на берегу Босфора. Да, хорошо вы поступили, что оставили этого джентльмена. Он выдает себя чуть ли не за нового Лоуренса из СИС[4].

— Лоуренс был гений. Он сумел так много сделать для Англии на Востоке. — Мехмет говорил очень тихо, так, чтобы не слышал шофер. — Разве можно сравнить с ним этого Кларка? Это бывший бичераховский шпион. Он вырвался из рук большевиков только благодаря счастливой случайности. Не знаю, почему он понадобился сотрудникам «Интеллидженс Сервис». Наверное, просто как лицо, жившее в России и владеющее русским языком. Этого проходимца взяли в разведку, и теперь под видом корреспондента английской газеты он направлен в Турцию для руководства шпионажем на Кавказе.