Пароль получен - [9]

Шрифт
Интервал

Речь Ругге становилась бессвязной. Янг не перебивал его. Почему он стал изливать душу именно ему? Сразу припомнилось, как уговаривал он Янга остаться переночевать у него, провожал остальных гостей. Значит, заранее думал об этом разговоре… Но куда он клонит? Чего добивается?

Ругге заметно напрягся и словно чуть протрезвел.

— Вы, Янг, пережили все ужасы фронта и больше, чем кто-нибудь из нас, понимаете, что все кончено… Не бойтесь, мы одни!

— Откровенно говоря, этот разговор мне не по душе, Пауль, — сказал Янг. — Я — немец, присягал фюреру и буду верен присяге до конца… А тогда к чему все эти речи?

— Я тоже принимал присягу и тоже верен… Но есть же у нас мозги, черт возьми!.. — Ругге тер пальцами виски, лоб его беспомощно хмурился. — Я не могу собраться с мыслями, погодите, Янг…

Янг курил, исподлобья поглядывая на него.

— Ах, да, вот я о чем… Я тоже верен присяге! Да… Да! Я сын своего отечества. Невелика беда сложить голову под дулом вражеского автомата во имя фюрера!.. Но ведь надо думать о будущем. И вы, вы, Янг, первый сегодня заговорили об этом. Кто возродит славу поруганной Германии?.. Кто?.. Кто? Мы привыкли жить сегодняшним днем, отгоняя назойливые мысли от завтрашнего. А надо думать именно о завтрашнем. Вы сами не понимаете, насколько вы правы!.. Германия — это не фюрер и не третий рейх. Думали вы об этом?

— Я солдат, — ответил Янг, — и привык думать только о своем долге.

— Нет и тысячу раз нет! — театрально воскликнул Ругге. — Вы прежде всего немец, проливший кровь за Германию! И вы обязаны думать о ее будущем! Вы что, испугались этого Клюзе? Этой грязной свиньи?!

— Не совсем понимаю, — сказал Янг.

— Вы должны уцелеть в этой войне! Вы и я и другие верные патриоты! Не такие, как этот подонок Клюзе. Германия должна сохранить силы, которые возродят ее из пепелища…

— Что же нам с вами надо делать? Что?

— Я не бескорыстен, Янг… Такова человеческая натура! Все слабости наши от грешной природы… Я знаю: вы богаты…

Янг натянуто улыбнулся, пожал плечами.

— Не делайте невинной физиономии, капитан Янг! Не обязательно быть психологом, чтобы увидеть, состоятелен человек или нет… — Он перегнулся в кресле, приблизил свое лицо к лицу Янга и зашептал: — Я не спрашиваю, откуда ваш капитал, в золотых ли он коронках расстрелянных русских или в золотой утвари, похищенной из каких-нибудь церквей… Из России либо не возвращаются, либо возвращаются с добычей… И я не осуждаю!.. Вы платили за это кровью… Да и во Франции наши молодцы порезвились!.. Не спорьте, я все хорошо, очень хорошо знаю.

Ругге «трезвел» все более. Мозг его работал обостренно.

Янг опустил глаза, как бы раздумывая, что ответить. Ругге почувствовал себя победителем и откинулся на спинку кресла.

— Мне нужны деньги, не буду скрывать. Я задыхаюсь без денег… Здесь, в Берлине, нет ни возможностей, ни времени для того, чтобы их делать. Вы можете помочь мне, а я — вам… Я могу помочь вам реализовать золото, камни, что там у вас есть!.. Вы не навлечете на себя подозрений… А кроме того, помогу сохранить жизнь, когда у нас начнется пекло… Ставка солидная. Не так ли? Как по-вашему?

Итак, Ругге наконец подошел к тому, ради чего начал весь разговор. Откровенно говоря, Янг менее всего ожидал такого оборота дела. Еще не представляя себе всех последствий предложения Ругге, он почувствовал: вот где выпала немалая удача. Так золотоискатель примечает в промытом песке крупинки, слепящие своим блеском. Так геолог, искавший «черное золото», наблюдает за могучим выбросом нефтяного фонтана… Быть может, в других обстоятельствах он с большей настороженностью отнесся бы к словам Ругге. Уж слишком все напоминало ловушку. Но в данном случае интуиция Янга подсказывала ему, что о ловушке речи быть не могло. Перед ним сидел наркоман, готовый на все ради того, чтобы добыть деньги на наркотики!

— Вы молчите? — после короткой паузы произнес Ругге. — Вы еще думаете? Другой на вашем месте не раздумывал бы ни секунды. Ведь это выгодно прежде всего вам!..

— Понимаю, Пауль, для вас сейчас главное в жизни — забота обо мне, — саркастически ухмыльнулся Янг.

— Конечно, здесь и я заинтересован. Более чем заинтересован. Разве я скрываю?.. Разве я не откровенен с вами? В выигрыше мы, конечно, будем оба… Ну же, решайте! — торопил Ругге. Он явно нервничал. До хруста сдавливал правой рукой пальцы левой.

— Вы только что утверждали, что люди должны думать. Для того чтобы думать, нужно время…

— О чем думать?! О чем тут можно думать! Ведь, помимо всего прочего, вам некоторое время спустя придется возвращаться во Францию! Там тоже будет пекло. Россия — с одной стороны, Франция — с другой. Неужели вы не отдаете себе отчета, что именно там нанесут удар англичане и американцы! А я берусь обеспечить вам возможность остаться в Берлине. И… — он снова наклонился к Янгу, дыша ему в лицо, и непроизвольно перешел на шепот, — и тогда позабочусь о том, чтобы подготовить безопасное местечко, где можно будет укрыться. Нам обоим… Есть Испания, есть Южная Америка. Это не трусость, Янг, нет! Нет! Повторяю: надо — необходимо! — уже сейчас думать о возрождении Германии после тех потрясений, которые ей доведется пережить. Для этого надо сохранить силы. У меня много друзей среди видных членов нашей партии, и я хорошо знаю, что многие из них уже позаботились о том, как сохранить себя для грядущих дел!..


Еще от автора Михаил Сидорович Прудников
Особое задание

В романе Героя Советского Союза М. С. Прудникова «Особое задание» рассказывается о трудной и почетной службе чекистов в годы Великой Отечественной войны. В книге нарисованы яркие образы разведчиков, подрывников, коммунистов-подпольщиков, правдиво показаны тяжелые будни партизанской жизни.


Операция «Феникс»

Герой Советского Союза М. С. Прудников известен читателю по произведениям «Неуловимые», «Неуловимые действуют», «Особое задание», «Разведчики «неуловимых». Он также один из авторов фильма «Как вас теперь называть». Его новая повесть «Операция Феникс» посвящена контрразведчикам, их трудной борьбе против происков зарубежной агентуры. В книге показаны коварные приемы и методы империалистической разведки, основанные на эгоизме, алчности, беспринципности. Автор рисует привлекательные образы наших контрразведчиков, с честью и славой выполняющих свой долг.


Чекисты о своем труде

О героической, сложной, напряженной и опасной работе советских чекистов пишут не часто. Сами же о себе они рассказывают еще реже. Между тем славные дела советских чекистов — людей, стоящих на страже нашей государственной безопасности и мирного труда, — заслуживают внимания читателей.Сборник, который сейчас открываете вы, состоит из очерков и рассказов, которые написали сами работники КГБ… Авторы этих произведений, как правило, были и главными участниками описываемых событий. Можно сказать, что как литераторам им не пришлось ничего выдумывать.


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.