Пароль получен - [12]
— Самое обидное, что нас принимают за дураков! Мы, конечно, и есть дураки, потому что верили в свою непобедимость, мечтали стать хозяевами мира! Но оценить себя вправе только мы сами. А когда другие считают нас идиотами — это свинство! Генерал Кребс заявил, что одерско-нейсенский оборонительный рубеж, особенно укрепление Зееловских высот — перед Кюстринским плацдармом, сделает Берлин неприступным.
Боже, сколько подобных сказок мы слышали за эти годы! А нас били и били! Наши генералы придумывали новые сказки, а мы верили им!
— Вы просто нагоняете тоску, Герд, — сказал Янг. — Нельзя же так мрачно смотреть на жизнь!
— Я знаю, что говорю, и если говорю, то только потому, что много знаю…
Срок «командировки» Янга кончался. Надо было как-то узаконить дальнейшее его пребывание в городе. Пришлось напомнить Ругге о ночном разговоре, когда тот предлагал заключить «союз». Ругге был крайне заинтересован в Янге, ибо в буквальном смысле слова ежедневно вытягивал из него деньги: наркотики стоили дорого. И конечно, он готов был сделать все, чтобы сохранить Янга подле себя.
Кроме того, Ругге всерьез продумывал план бегства из Берлина. Он несколько раз заговаривал об этом с Янгом, напоминая, что следует уже сейчас разработать все детали побега… Учитывая все это, Янг поставил вопрос напрямик. Ругге словно ждал этого вопроса. Он заявил, что Янгу не о чем беспокоиться, все будет оформлено как надо.
— Но у меня истекает срок командировки, и первый же патруль, проверив документы, может задержать меня…
Ругге заверил, что впишет имя Янга в приказ об откомандировании в Берлин.
Ругге действительно оформил все очень быстро. Через несколько дней приказ об откомандировании капитана Янга в распоряжение начальника противовоздушной обороны Берлина был подписан.
Ругге сказал, что следует продолжать курс лечения, и даже пошутил, что, когда Янг пожелает получить орден, его друг Пауль сможет при очередном представлении к награде включить в список и его.
Янг регулярно посещал гарнизонный госпиталь, принимал по предписанию врачей разные процедуры, но каждый раз при осмотре жаловался, что боли не утихают. Ему назначили ванны, делали уколы, все это фиксировалось в истории болезни. Янг лечился аккуратно: в случае проверки «история болезни» всегда могла подтвердить это.
Новая должность капитана Янга открыла ему возможность выезжать в окрестности Берлина, посещать зоны, где дислоцировались части противовоздушной обороны. Он обратил внимание на то, что в ряде огневых точек ПВО снимались зенитные орудия крупного и среднего калибра и перебрасывались в те районы, где возводились оборонительные укрепления. Ругге как-то вскользь заметил, что есть приказ использовать зенитки в противотанковой и противопехотной обороне. Это был примечательный симптом: ощущалась нехватка артиллерии, приходилось ослаблять противовоздушную оборону, чтобы усилить наземную…
Непосвященному человеку роль Янга может показаться чересчур скромной. Он не осуществлял внешне эффектных операций — с сюжетами, полными динамики и неожиданных поворотов. Напротив, старался держаться в тени. Но стоит задуматься, какой выдержки, какого мужества стоило человеку в течение длительного времени находиться в самом центре фашистской Германии, среди врагов, выполняя, казалось бы, незаметную, но столь важную и нужную работу!
6. Крайний случай
Рудольф Янг пробыл в Берлине уже около трех месяцев. Ему удавалось оставаться вне подозрений. Во всяком случае, анализируя всякий раз поведение окружающих, он не мог заметить ничего такого, что насторожило бы его.
Даже сотрудник криминальной полиции Клюзе, с которым он довольно часто встречался у Ругге, не выказывал и тени подозрения по отношению к Янгу. Никто не расспрашивал и Бакмана о его жильце.
Между тем в Берлине царила атмосфера всеобщей подозрительности. На улицах рыскали военные патрули, повсюду сновали полицейские шпики в штатском. Любое неосторожно сказанное слово могло послужить поводом для ареста… Чувствуя, как ослабевает влияние нацистской пропаганды, главари третьего рейха все чаще прибегали к террору, запугиваниям, угрозам… Рудольф Янг старался обходить стороной военные патрули, не привлекать внимания шпиков. Он чувствовал, что, хотя достаточно надежно укрепился в Берлине и имел возможность отвести любые подозрения, все же не стоит искушать судьбу.
Однако случилось совершенно непредвиденное.
В апрельский вечер, когда Янг, возвращаясь к себе, позвонил, как обычно, из автомата Бакману, чтобы убедиться в том, что все спокойно, он услышал в трубке: «Алло!» Это был, как помнит читатель, условный сигнал опасности.
Рудольф не узнал голос Бакмана. Может быть, соединение было неправильным? Он опустил еще монету в щель автомата, снова набрал номер и услышал: «Алло!» Сомнений не оставалось: у Бакмана засада!
Янг вышел из телефонной будки и зашагал в обратную сторону. Надо было уходить подальше из этого района! Нацисты могли устроить облаву.
Шел, опираясь на палку, пытаясь привести в порядок путавшиеся мысли. Что могло произойти?.. Неужели он допустил какую-то оплошность?.. А может быть, Бакман?..
В романе Героя Советского Союза М. С. Прудникова «Особое задание» рассказывается о трудной и почетной службе чекистов в годы Великой Отечественной войны. В книге нарисованы яркие образы разведчиков, подрывников, коммунистов-подпольщиков, правдиво показаны тяжелые будни партизанской жизни.
Герой Советского Союза М. С. Прудников известен читателю по произведениям «Неуловимые», «Неуловимые действуют», «Особое задание», «Разведчики «неуловимых». Он также один из авторов фильма «Как вас теперь называть». Его новая повесть «Операция Феникс» посвящена контрразведчикам, их трудной борьбе против происков зарубежной агентуры. В книге показаны коварные приемы и методы империалистической разведки, основанные на эгоизме, алчности, беспринципности. Автор рисует привлекательные образы наших контрразведчиков, с честью и славой выполняющих свой долг.
О героической, сложной, напряженной и опасной работе советских чекистов пишут не часто. Сами же о себе они рассказывают еще реже. Между тем славные дела советских чекистов — людей, стоящих на страже нашей государственной безопасности и мирного труда, — заслуживают внимания читателей.Сборник, который сейчас открываете вы, состоит из очерков и рассказов, которые написали сами работники КГБ… Авторы этих произведений, как правило, были и главными участниками описываемых событий. Можно сказать, что как литераторам им не пришлось ничего выдумывать.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.