Пароль - Балтика - [6]

Когда началась финская война, Иван Борзов во главе группы торпедоносцев совершил бросок с Тихого океана на Балтику и под началом Плоткина вступил в бой. Вместе побывали в опаснейших переделках, и лейтенант Борзов в полной мере оценил командирские качества Плоткина. С тех пор они вместе вот уже полтора года. Как командир первого звена Борзов являлся теперь заместителем Плоткина. Сказал убежденно:

— Все комэски у нас отличные. И все же, думаю, вам повезло.

Вместе пошли на КП.

— Вот и подкрепление, — сказал Борзов Михаилу Николаевичу Плоткину.

— Штурман Иванов прибыл из училища Леваневского для прохождения службы, — звонко доложил сержант.

— Штурманом, значит? — Плоткин посмотрел на новоиспеченного штурмана. Что же получается? Обещали навигатора, готового хоть сегодня в бой, а прислали матросика с ноготок…

— Я много в жизни потерял из-за того, что ростом мал, — продекламировал сержант и, вздохнув, добавил:

— Что ж, если на торпедоносцах мне нет места, пойду в морскую пехоту.

— А плавать умеешь? — спросил Плоткин уже менее строго.

— Само собой!

— И стрелять?

— "Ворошиловский стрелок". Первое место на курсе.

— Берите штурмана, Михаил Николаевич, — посоветовал Борзов.

— Ладно, — капитан пригласил сержанта к столу, на котором лежали карты. — Включайся, изучай район, без этого… воздушному стрелку никак нельзя.

Не штурманом, а стрелком приняли комсомольца Николая Иванова. Но, будучи умным и веселым человеком, он не обиделся.

Вечером в полк позвонил начальник штаба ВВС. Командование полка доложило о готовности экипажей.

Все ДБ-3 рассредоточили и замаскировали. Под фюзеляжем двадцати трех ДБ-3 появились торпеды, остальные самолеты оснащались бомбами и минами. Штурманы проложили на картах вероятные маршруты — на случай учений. Разорвавшие ночную тишину сирены никого н(удивили. По аэродрому, опережая летчиков, бежали i самолетам техники и мотористы. Все считали тревога учебной. Никого не ввергло в панику и сообщение о том что это война, что фашистская Германия напала на страну. Балтийцы были подготовлены к испытаниям.

Полк сразу включился в боевые действия. Бомбил скопление вражеских войск и его транспорты, высаживавшие десанты в Прибалтике. Не обходилось без потерь, Раненого воздушного стрелка из экипажа старшего лейтенанта Бориса Громова на руках опустили из самолета, Надо было заменять вышедшего из строя бойца.

— Может, новичка пошлем? — сказал Борзов комэску.

— Проверили, как он стреляет?

— Проверил, — кивнул лейтенант, — хорошо бьет из пулемета и бомбит точно.

— Сержанта Иванова ко мне! — приказал комэск дежурному.

Иванов буквально влетел в комнату.

— Раненого видели? — начал Плоткин. — Боевой вылет всегда опасен. Тем более надо быть собранным, внимательным, не. теряться, если атакуют вражеские истребители. Понятно?

— Так точно, понятно.

Плоткин улыбнулся, подошел к Иванову, положил руку на плечо:

— Николаем тебя зовут? Ты, Коля, когда фашистские истребители увидишь, не стреляй издалека, это только придаст врагу нахальства. Ты подпусти поближе и уж тогда… поточнее…

В полдень полк был в воздухе. Вместе со стрелком-радистом Кочетковым Иванов решительно отбивал атаки "мессершмиттов", а после бомбового удара по мотомехчастям вел меткий огонь по прислуге зенитных автоматов. Старший лейтенант Громов и штурман Владимир Орлов доложили: сержант вел себя как бывалый боец.

На другой день экипаж Громова атаковали одновременно несколько "Мессершмиттов-109". Одного из них сбил Кочетков. Иванов также стрелял метко. Хотя он и не уничтожил истребитель, но и не подпустил пару, пытавшуюся подойти с нижней полусферы. Нередко самолет возвращался с ранеными или погибшими стрелками-радистами и воздушными стрелками. Заменял их Коля Иванов. За звонкий голосок Борзов назвал его колокольчиком. Прижилось. А тут еще обнаружили в нем дар никогда не унывающего шутника и окончательно приняли в боевую семью. Наверное, в каждом полку, на каждом корабле есть свой Василий Теркин. Умел Коля расшевелить экипаж после самого тяжелого боя. Но главное — он храбро вел себя в самом бою — это отмечали многие летчики и штурманы, с которыми Иванов летал.

— Хорошего ты мне парня сосватал, — сказал как-то иомэск Борзову.

Так начинал войну будущий знаменитый штурман-торпедоносец.

Полк атаковывал войска врага в районе Мемеля (Клайпеда) и Кенигсберга, бомбил транспорты, высаживавшие десант в районе Либавы (Лиепая).

Под фюзеляжем ДБ-3 Плоткина, Борзова и их товарищей были торпеды. Эскадрилья Гречишникова поднималась с бомбами. Несмотря на ожесточенное сопротивление, балтийцы нанесли противнику большой урон и без потерь вернулись на базу.

— Ну, как враг — силен? — спросил Пересада.

— Можно бить, — ответил Борзов.

Третью Краснознаменную попеременно водили в бой Плоткин и Борзов. Не всегда удавалось добиться успеха. 25 июня Михаил Плоткин, Иван Борзов и другие летчики в районе Ханко и севернее полдня искали финский броненосец береговой обороны "Вайнямяйнен". Полет над шхерами на малых высотах под яростным огнем зениток ничего не дал. Противник искусно укрыл свой флагманский корабль. Броненосец не обнаружили. Многие опасности подстерегали балтийцев при минировании подходов к портам Финляндии. Постановка мин велась с малой высоты. Одна из мин при ударе о воду взорвалась, и в самолет Борзова вонзилось несколько осколков. В другой раз готовая к действию морская мина, способная подорвать броненосец, не отделилась от бомбардировщика. Борзов повел ДБ-3 домой. Нужна была лекальная посадка, чтобы не сорвалась мина, когда колеса коснутся полосы. Не может быть и речи о "козле", как называют летчики грубую посадку, когда колеса ударяются о землю и машина подпрыгивает и вновь бьет колесами о грунт. Тогда, не только самолет Борзова, многие машины будут сметены могучим взрывом.