Пароль - Балтика - [47]

Первый полк все теснее взаимодействовал с флотом, что требовало знания военно-морского искусства. Борзов и его летчики часто бывали на боевых кораблях Краснознаменного Балтийского флота и судах вспомогательного флота. И к летчикам приезжал мастер подводных атак Герой Советского Союза Ф.Г. Вершинин, который рассказал о тактике подводных лодок и о боевой практике подводных сил Балтфлота.

Командира во всех начинаниях поддержал заместитель по политчасти Григорий Захарович Оганезов, который вернулся в полк, когда погиб в боевом полете батальонный комиссар Н. П. Бушихин. Вместе с парторгом Николаем Букиным Григорий Захарович направлял усилия на укрепление боеготовности, повышение организованности и дисциплины. Регулярно проводились партийные и комсомольские собрания, а если обстановка не позволяла, то собирался партийно-комсомольский актив. Подводились итоги боевой работы, обсуждалась деятельность каждого члена ВКП(б) и ВЛКСМ.

Коммунисты заботились о продолжении боевых традиций, пропагандировали их, добивались, чтобы подвиги ветеранов служили примером для молодежи. Партийно-" политическая работа эффективно содействовала выполнению новых сложных задач, поставленных перед гвардейцами.

Война шла третий год. Третий год участвовал в боях гвардии майор Борзов. Теперь открылась новая страница и в войне и в его боевой жизни. На смену морским эпизодам пришла настоящая война на море. Поле боя с побережья перешло на глубинные квадраты Балтики.

Не щадя жизни

Октябрь сорок третьего отличался крайне неустойчивой погодой. Туманы над морем еще более затрудняли действия торпедоносцев. Но обстановка требовала усиления ударов по вражескому флоту. И какой бы ни была погода, воздушные крейсеры поднимались в воздух сразу после получения боевой задачи. В один из дней я летел воздушным стрелком в составе экипажа Вадима Евграфова и Виктора Бударагина. Скрываясь от фашистских береговых постов наблюдения, ДБ уходил все дальше от Ленинграда. Виктор точно привел самолет к отдаленной военно-морской базе, а затем вышел на боевой курс — к хранилищу горючего. Прицельно сброшены бомбы, над берегом и морем полыхнуло пламя. Яркий огонь высветил базу, корабли. В эту минуту ДБ схватили прожекторы, открыли огонь зенитные батареи. Снаряды рвались близко…

Вот так же 22 февраля сорок третьего схватили про-, векторы ДБ летчика комиссара полка Николая Павловича Бушихина. Огонь угрожающе приближался. Ни вправо, ни влево и тем более вперед, в район Таллинской военно-морской базы, пройти не было никакой возможности. А отказаться от намеченного — не в характере экипажа, в котором все коммунисты. Бушихин, сменивший переведенного с повышением в политотдел Оганезова, в партии с двадцать восьмого года. Штурман Алексей Глядеев — член партии с сорок первого. Стрелку-радисту Ивану Рудакову накануне этого боевого вылета начальник политотдела вручил партбилет, а воздушному стрелку Виктору Алексееву кандидатскую карточку. Комиссар был старше всех в полку по возрасту, летал давно. Бывалым штурманом слыл Глядеев. А Ивана Рудакова после берлинской эпопеи считали лучшим стрелком-радистом и уважительно называли Иваном Ивановичем. Самым молодым в экипаже был Алексеев. В полку он оказался как бы случайно. Однажды в полк прибыла из Ленинграда эстрадная бригада. В ее составе выступал улыбчивый юноша — аккордеонист Витя Алексеев. Парню не было и восемнадцати. Играл он замечательно, и Преображенский, сам игравший на баяне, в знак признательности повел Витю к самолетам, залез с ним в кабину, показал приборы, управление, оружие. Алексеев попросил:

— Оставьте меня в полку, хочу воевать!

И скоро Витя уже летал на флагманском бомбардировщике, летал смело, не раз бывал в переделках. А вечерами собирались в кубрике авиаторы и слушали, как на двух баянах играют "батя" и "сынок".

За несколько часов до вылета в клубе полка после торжественного собрания, посвященного двадцать пятой годовщине Советской Армии и Военно-Морского Флота, состоялся вечер самодеятельности. Первую скрипку играл в нем Витя. А потом этот полет… Самолет прорвался сквозь стену разрывов, нанес удар, но был сбит. Комиссар Бушихин и его товарищи погибли.

…Борзов слушал доклад экипажа и делал пометки в своей рабочей тетради. Подчеркнул слова Евграфова о вызванном пожаре, уточнил расположение зенитных средств. Бросил взгляд на летчиков, которые вместе с ним слушали только что прилетевших товарищей: важно, чтобы они были внимательны, ведь следом за Евграфовым и Бударагиным вместе с Борзовым и Котовым должны лететь Пресняков и Иванов, Бунимович и Советский, Щаманов и Лорин и другие гвардейцы.

Много нового ввел Борзов, приняв командование. Доклады перед всем летным составом также способствовали сплачиванию воинского коллектива, лучшему изучению обстановки в квадрате боевых действий, разнообразию тактических средств и маршрутов подхода к цели. Позднее, когда доклад экипажа и его фотосвидетельства будут конкретизированы данными агентурной разведки, Борзов скажет гвардейцам:

— Бомбовый удар Евграфова и Бударагина дорого обошелся врагу: пожаром уничтожено крупное хранилище горючего.