Парни в гетрах - [44]

И тут же он опроверг этот вывод: ведь он твердо знал, что сделает в ближайшую минуту по крайней мере одна женщина. Мисс Ивонна Малтраверз вот-вот выйдет слева и скажет ему, что он валяет в грязи великое древнее имя Миддлсборо или кого-то там еще.

Арчибальд посмотрел на часы. Стрелки показывали четырнадцать минут десятого.

– Конечно, если надо подобрать животик, – сказала Аврелия, – потребуется другое. Встаешь на четвереньки и ползаешь по комнате, повторяя: «Ууфа-ууфа». Послушай, – перебила она себя, и вновь в зале зазвенел ее серебристый смех. – Кого только теперь не увидишь в этих едальнях! Посмотри на эту бабищу у двери.

Арчибальд проследил направление ее взгляда, и его сердце трижды стремительно отжалось. Мисс Малтраверз стояла на пороге – или, как, без сомнения, предпочла бы выразиться она сама, – в двери в глуб. сц. сл.

Она по очереди вглядывалась в столики.

– Как будто ищет кого-то, – сказала Аврелия.

Если бы чья-то проказливая рука внезапно проткнула шилом сиденье стула моего племянника Арчибальда, он не мог бы взвиться на ноги быстрее. Остается лишь одна надежда, сказал он себе. Конечно, это породит разговоры, но, если он прижмет одну руку к губам мисс Малтраверз и, ухватив другой за шиворот, увлечет ее назад по пути, который она уже прошла, засунет в такси, велит таксисту гнать куда-нибудь подальше, а по пути обронить талантливую артистку из дверцы в манящий угольный люк, он еще может спастись.

План действий, который, как я сказал, мог бы вызвать толки. Аврелия, разумеется, подняла бы брови, немо требуя объяснения. Но он всегда может объяснить, что проделал одно из новейших упражнений для похудания, предназначенное для укрепления трицепсов и удаления избыточного жира с верхних ребер.

Более сходный с пумой из африканских дебрей, чем с Муллинером, Арчибальд одним прыжком пересек зал. И мисс Малтраверз, увидев его, сказала:

– О, мистер Муллинер, я как раз вас искала.

К удивлению Арчибальда, сказала она это шепотом. Во время их предыдущей беседы в погребке ее голос был звучным и могучим – настолько, что нервные посетители дважды выразили вслух свое неудовольствие. Но теперь Арчибальд сумел бы уподобить ее только надтреснутой газовой трубе. И даже этот новый способ общения, казалось, причинял ей боль. Она явно вздрагивала.

– Я хотела сказать вам, миленький, – продолжала она тем же странным приглушенным голосом, – что вышла накладка, если вы меня понимаете. Дело в том, что я, дурочка, слишком уж приняла к сердцу грубые слова мистера Маккалема и днем испробовала новое упражнение для подтягивания подбородка, про которое мне говорила одна знакомая дама. Может, вы о нем слышали. Ну, то, во время которого говоришь «куикс». С первыми тремя «ку» все было хорошо и с первыми двумя «икс» тоже, но я еще и половины третьего «икса» не произнесла, как у меня в горле будто что-то треснуло, и теперь я способна говорить только шепотом, а не то меня ну прямо как щипцами раздирают. Значит, вот так, миленький. Я терпеть не могу разочаровывать мою публику, и такого со мной еще ни разу в жизни не случалось – «Артистка, на которую можно положиться» («Вулверхэмптон экспресс»), – а потому, если вы хотите, я сыграю, но предупреждаю, будет совсем не то. Я не смогу, как вы выразились бы, воздать себе должное. Эта роль требует темперамента, а шепотом всю себя не выразишь. Как-то в Пиблсе от моего голоса две лампы в рампе треснули. Но, как я уже сказала, если хотите, то я пробормочу сцену.

На миг Арчибальд лишился дара речи. И не столько потому, что рот у него все еще был занят анчоусами с жареным хлебом, сколько из-за того, что был сокрушен, обессилен взрывом чувств, какого не испытывал с того дня, когда Аврелия Кэммерли обещала стать его женой.

– И думать не смейте, – сказал он категорично. – Это вообще не понадобилось бы. По непредвиденным обстоятельствам спектакль отменяется. Отправляйтесь прямо домой, голубушка, и натритесь мазью. Чек я вам пришлю утром.

– Меня прямо вот тут прихватывает.

– Еще бы! – сказал Арчибальд. – Ну что же, пока-пока, покедова, наше вам с кисточкой, и да благословит вас Бог. Я буду следить за вашей дальнейшей сценической карьерой с большим интересом.

Пока он возвращался к своему столику, ноги его словно парили над полом. Аврелия, казалось, недоумевала, и ее снедало любопытство.

– Ты что, знаком с ней?

– Всеконечно, – сказал Арчибальд. – Моя старая нянюшка.

– Что ей понадобилось?

– Заглянула поздравить меня с этим счастливым днем.

– Но ведь сегодня не день твоего рождения!

– Конечно, нет, но ты же знаешь старых нянюшек. А теперь поговорим, мой бесценный ангел, зайчиха грез моих, – продолжал Арчибальд, – о нашей свадьбе. Моя идея – заарканить двух епископов, чтобы все было тип-топ. Не одного епископа, если ты меня понимаешь, а двух. Обзаведясь запасным, можно ничего не опасаться. В наши дни, когда люди направо и налево срывают свои голоса, рисковать никак нельзя.

© Перевод. И.Г. Гурова, наследники, 2011.

Пламенное ухаживание Мордреда

Пинта Портера тяжко выдохнул через нос.

– Безмозглый молокосос! – сказал он. – В зале повсюду понатыкано пепельниц – так на тебя и пялятся, куда ни взгляни, а он устроил такое идиотство!