Парк Пермского периода - [33]

— Колючий какой… Как ты его изловил?

— А я вантузом…

Инцидент был исчерпан. Все разошлись по комнатам, Ленка заперлась. Ежа водворили в аквариум. Всю ночь поганая тварь светилась в темноте, скреблась и шуршала бумагой. Уснул я только под утро, да и то ненадолго.

На следующий день проснулись рано и, как оказалось, совершенно напрасно: с самого утра зарядил дождь. Небо затянуло от края до края, настроение было безнадежно испорчено. Пермь — город такой: вроде асфальт кругом проложен, но стоит пройти хотя бы маленькому дождичку, как весь город становится ужасно грязным. Весной здесь почти Венеция. Вероятно, виной тому глины вокруг — земля тут плохо впитывает влагу. В общем, слякотно и противно.

Мы сидели на кухне, пили чай и уныло смотрели в окно.

— Прогуляться, что ли? — задумчиво скребя в затылке, спросил Серега. — До магазина. А?

Вопрос был чисто риторическим. Идти никуда не хотелось, даже в галерею. Продолжать вчерашнее тоже не было ни смысла, ни желания.

— Слушайте, — вдруг сказала Лена, — а эта пещера… кенгуровская… она где?

— Откуда мне знать? — Кабанчик пожал плечами, — В Австралии, наверное. Они же там вроде живут.

— Кто?!

— Ну эти… кенгуру.

Доходило до нас медленно. Кабан после вчерашнего, похоже, ничего не помнил.

— Кунгурская, — пришел на помощь я. — Она называется: «Кунгурская ледяная». Нет, недалеко, два часа на электричке. Хочешь съездить?

— Можно бы… Все равно ведь делать нечего, не сидеть же все это время дома.

— Тогда надо торопиться. Утренние электрички мы уже пропустили, осталась одна или две, а если потом еще возвращаться… Впрочем, я могу Димке позвонить Наумкину — он там работает.

— В пещере, что ли?

— Ну. Экскурсоводом. У него и остановимся. Устраивает тебя такой вариант?

— Звони, — решилась-таки Ленка. — Все равно день пропадет.

До Димки удалось дозвониться на удивление быстро.

— Отчего бы нет? — хмыкнул он в ответ на нашу просьбу. — Приезжайте. Как раз туристов нет, мешать никто не будет.

— А чего туристов-то нет? — насторожился я.

— Так… Не сезон. Учебный год начался, да и вообще…

— Палатку брать?

— На фига? Лучше оденьтесь потеплее.

Пока Серега с Леной гремели на кухне посудой и паковали дорожную сумку, я поразмыслил и решил позвонить еще и Денисычу. Позвонить просто так, чтоб предупредить, мол, едем туда-то и тогда-то, не теряйте нас. Фил оказался дома, молча выслушал меня и вдруг заявил:

— Я с вами.

— Это еще зачем? — опешил я.

— Зачем, зачем… Надо. У меня Маха к подруге на выходные уехала, съезжу с вами, проветрюсь, а то сто лет из дому не выбирался. Опять же за вами присмотрю, если что.

— А чего за нами присматривать? Там и так с нами Наумкин будет…

Фил на это только фыркнул и повесил трубку.

— Денисыч с нами едет, — объявил я, входя в комнату. Кабанчик только отмахнулся: «Лишним не будет». Ленка поинтересовалась, кто это, и сразу забыла об этом. Вообще, после того как мы решились ехать, оба они сделались очень деятельными и понимали друг друга с полуслова. Лена раздобыла хлеба и оставшихся колбасных обрезков и теперь сооружала бутерброды; Серега рылся в шифоньере, отыскивая одежду. Мне домой ехать было уже поздно, но я обошелся и так. У Ленки в багаже нашлись зеленые камуфляжные брюки и добротные ботинки — сразу чувствовалось, что в девушке дремлет опытный бродяга.

Фил заявился через полчаса, одетый в длинный плащ и свою неизменную шляпу. Он опять отпустил усы, от чего стал похожим на молодого Михаила Боярского. В одной руке он держал открытую бутылку пива, в другой — большую и, видимо, тяжелую сумку, в которой что-то стеклянно звякало.

— Что там? — с неодобрением осведомился я.

— Гражданский долг. — Фил подмигнул и так приложился к бутылке, словно хотел откусить у нее горлышко.

— Куда столько?

— Пригодится. На сколько едем?

— Дня на два…

— Вот видишь, а ты еще спрашиваешь, — довольно крякнул он. — Давненько я не лазал по пещерам… О, да у вас гости! — (Это Ленка выглянула из кухни.) Фил торопливо затолкал пустую бутылку под обувную полку, снял шляпу и церемонно раскланялся.

— Алексей, — представился он.

— Лена, — ответила та. — А я думала, что «Фил» — это от «Филипп».

— Ну уж нет, — вспыхнул тот. — Только не это! Это прозвище такое. Просто прозвище.

С приходом Денисыча все сборы как-то очень быстро закончились. Мы подхватили сумки, выкатились на улицу, загрузились в троллейбус и через полчаса уже стояли на вокзале.

— Берем на Кордонскую, — решил за всех Фил, потоптавшись возле пригородного расписания. — Она ближе всего. Серега! Вы чего там застряли? Идите сюда.

Кабанчик с Ленкой, подталкивая друг дружку локтями, бойко обсуждали рекламную тумбу — новомодный плоский стенд с подсветкой — в последнее время их понатыкали буквально везде и всюду. Однако вместо рекламы сигарет или какого-нибудь банка сейчас там был большой плакат с фотографией какой-то рыженькой девочки. Подпись под ним гласила: «Катя, 15 лет. Ходит по модным магазинам. Делает то, что нравится. Выдумывает. Не курит».

— О как! — восхитился Серега. — Ты поглянь! Им надо было еще приписать снизу: «Характер нордический. Не женат».

— Так она же девушка!

— Тогда — «Не замужем», — нисколько не смутившись, исправился тот. Склонил набок голову. — «Делает то, что нравится»… Интересно… Лен, — обернулся он к своей спутнице, — ты делаешь то, что нравится?