Парижское приключение - [58]

Рени возвращалась в Париж совершенно обновленной.

Пусть сердце еще болело, а чувство утраты не отпускало ее, но она смирилась. Она решила смотреть вперед, а не оглядываться назад, решила думать об их общем с Барри будущем. Когда они прибыли в Париж, Барри решил, что не поедет с Рени, а воспользуется случаем и осмотрит город, так как вряд ли ему когда-нибудь еще раз удастся побывать здесь. Рени рассталась с ним на площади Согласия, условившись встретиться на Северном вокзале, чтобы сесть в поезд на Булонь.

— Смотри не потеряйся, а то опоздаешь на поезд, — предупредил он Рени. — Сегодня вечером мне нужно быть в Англии.

— Думаю, что это ты скорее можешь потеряться, — возразила она, — но не волнуйся, я буду вовремя.

Мадам Дюбонне бурно приветствовала ее, но ужаснулась, когда узнала, что Рени больше не вернется в салон.

— Но вы имели такой успех! — воскликнула она.

— К сожалению, это не помогло мне продлить разрешение на работу во Франции, — отвечала ей Рени.

Мадам считала, что следует обратиться к Президенту. Он должен знать, какую потерю в лице Рени понесет Франция.

— Месье Себастьен будет страшно огорчен! — заявила она. — Он приезжал сюда спрашивать о вас, но я могла ему сказать только, что вы поехали путешествовать. Но я не знала куда. — Ее круглые глаза с укором смотрели на Рени.

Итак, Леон разыскивал ее! Рени, не задумываясь, соврала, что, вероятно, письмо, оставленное для него Джанин, где-то затерялось, и поспешила скрыться в своей комнате. Ей не хотелось говорить о Леоне. Она так торопилась, что, бегом поднимаясь по лестнице, не заметила хитрый взгляд мадам Дюбонне. Эта добрая леди всегда догадывалась, что Леона и его любимую манекенщицу связывает tendresse[48], и сейчас она поняла, что между ними случилась размолвка. Она решила сделать все, что в ее силах, чтобы уладить их отношения.

Во время разговора с мадам Дюбонне Рени вспомнила про кольцо Леона, и сейчас беспокойно обыскивала свой большой чемодан. Коробка оказалась на месте. У нее нет времени, чтобы отправить ее по почте здесь, в Париже, так что придется отложить это до дома. Но тут ей пришло в голову, что с кольцом у нее могут возникнуть осложнения на таможне, и она, развернув, переложила его в свою сумочку. Она наденет его перед таможней, а Барри не заметит его под перчаткой.

Вошел Анри, чтобы забрать багаж, и она попросила его вызвать такси. Мадам Дюбонне оплакивала ее поспешный отъезд.

— Мадемуазель, вы уезжаете навсегда… Может быть, мы немного поболтаем? Не желаете чашку чая?

Рени объяснила, что ей нужно ехать через весь Париж, а она боится опоздать к поезду.

— Извините, мадам. Может, мы когда-нибудь и увидимся. Она знала, что этого не произойдет никогда.

Когда подъехало такси, Рени, стоя на ступеньках дома, увидела в конце улицы две маленькие фигурки. Семейство Рино до сих пор не уехало в Ла Боль. Колетт сразу же заметила Рени, как только та вышла из дома.

— Mademoiselle! Oh, mademoiselle!

Она бросилась к Рени, но споткнулась о ступеньки и упала. Гай, не поспевавший за сестрой, остановился и, сунув палец в рот, со страхом смотрел на распростертую фигурку сестры и на кровь, хлеставшую из раны на голове.

Рени осторожно подняла девочку на руки. Тонкое маленькое тельце ребенка обмякло, головка безжизненно свисала, глаза были закрыты.

— Она разбилась о камни! — встревоженно причитала мадам Дюбонне.

— Она без сознания. Рана очень серьезная. Где ее мать?

Оказалось, что мадам Рино куда-то ушла, оставив детей на попечение их тетки, но вскоре должна была вернуться. Мадам Дюбонне лишь беспомощно сжимала руки. Рени взялась за дело. Она велела мадам отправить бонну с теплой водой и пластырем в детскую комнату, а потом вызвать врача. Гая она попросила провести ее в их комнату. Она осторожно промокнула кровь с раны. К счастью, рана была неглубокой. Мальчонка затопал вверх по ступенькам. У детей была небольшая комната, смежная с родительской.

— Это моя кровать, — гордо сообщил он, — а это ее.

— Хорошо, дорогой. Сними-ка покрывало.

Он решительно сдернул тяжелое покрывало, и Рени уложила Колетт. Она очнулась и слабо шевельнула губами.

— Не уходите… от меня…

— Конечно, милая, — пообещала Рени, убирая с ее лба темные кудряшки.

Бонна принесла все необходимое, и Рени промыла девочке рану. Вошла мадам, чтобы сообщить, что врач уже выехал.

— Как жаль, что ее матери нет дома, — вздыхала она. — Я не умею обращаться с детьми.

— Я побуду с ней, пока не вернется мадам Рино, — успокоила ее Рени. Мадам поспешила вниз, чтобы отпустить такси, в ее взгляде промелькнуло удовлетворение.

Колетт окончательно пришла в себя и, слабо цепляясь за платье Рени, настойчиво повторяла:

— Не уезжайте… Обещайте, что не уедете!

— Не уеду, — Рени присела на край кровати, и девочка, успокоено вздохнув, прижалась к ней.

Рени посмотрела на часы. Если она опоздает на поезд, Барри придет в ярость. Но она не могла оставить Колетт, пока не вернется ее мать. Тут до нее дошло, что Гай, забравшись на свою кровать, все это время пристально наблюдал за ее действиями, а сейчас вопросительно смотрел на нее:

— Она умрет?

— Нет, что ты. Нет. Разве ты не слышишь, она разговаривает. Очень скоро она поправится.