Парижское эхо - [4]
Но что же было там, на севере? Что творилось за морем? Где-то там начинались берега Франции и Испании, откуда в Африку однажды приплыли корабли завоевателей. Еще дальше – Германия. У всех в Европе были новые машины и наручные часы. Повсюду зеленели деревья – целые леса деревьев. Биркам на одежде можно было доверять: на них стояли имена настоящих производителей. Не то что у нас: сплошные китайские подделки. Светловолосые девушки гуляли по улицам в коротких платьях и с голыми ногами. Никто не прятал питейные заведения в дорогих отелях и подземных лабиринтах, где тебя может избить какой-нибудь престарелый алкоголик. Европейцы пили на каждом шагу, и не только мужчины, но и женщины: они заказывали вино и разноцветные коктейли.
Затягиваясь сигаретой, я рисовал себе эти картины, глядя на низкие облака, серые волны и далекий силуэт грузового корабля.
Хоть время и поджимало, я все никак не мог решиться. Узнай отец о том, что я надумал бросить колледж, он бы устроил жуткий скандал. Он верил, что эти четыре года учебы и вправду могут что-то изменить, что с дипломом передо мной откроются все двери. Я же был уверен: единственное спасение – побег из страны. А медлил я только из-за Лейлы и смутной надежды с ней переспать.
Жила моя подружка в большом особняке примерно в двух километрах от города. Дома она носила либо обычные джинсы, либо юбки и платья западных фасонов. Все они были достаточно длинными, но элегантными, обнажая медовую кожу ее ног. В семье Лейлы была домработница – женщина с сонными глазами по имени Фарида. Степенная, но еще не старая, выглядела она лет на тридцать пять. Покладистым характером Фарида напоминала корову. Она разносила чай и подметала полы, время от времени поправляя волосы, выбивавшиеся из-под заколки. В Лейле она души не чаяла: только при взгляде на девушку в уголках ее глаз порой появлялась улыбка. Других людей она словно не замечала; безучастно лавировала по комнате, поднося чашки и собирая со столов пепельницы. Или тащила охапки белья в дальний конец коридора, в прачечную. Бывало перед сном, лежа в своей постели, я представлял себе, как Фарида, уставшая после долгого рабочего дня, приглашает Лейлу в свою комнату, где-то в задней части особняка, и просит, чтобы та помогла ей раздеться и принять ванну. Стоя на коленях, Лейла долго мучается с пуговицами и застежками на белье и одежде. Вот Фарида, наконец, готова улечься в ванну. Лейла к этой минуте сама уже разделась догола, что в подобной ситуации мне казалось совершенно естественным.
Единственная проблема с такими фантазиями – постоянное ощущение, что кто-то за тобой следит. Вместо одной из стен в моей комнате стояла машрабия — резная деревянная перегородка, сквозь которую можно было наблюдать за происходящим в комнате прямо с улицы, через отверстия в дереве. В маленьких городках продавцы обычно закрывали машрабиями окна магазинов, чтобы незаметно подглядывать за прохожими и открывать лавочку, когда снаружи станет достаточно многолюдно. То есть в моем городе всегда оставалась вероятность, что кто-то за тобой следит. И так – всю жизнь, сколько я себя помнил.
У Лейлы был младший брат Билли и очень миловидная сестренка Найат, которые хоть и любили ввалиться к нам в комнату без стука, когда мы смотрели «Посланника» или играли в карты, но вскоре уходили по своим делам. В прошлом году, когда я готовился поступать в колледж, я однажды пришел к Билли в школу и поколотил там одного парня, который вздумал было его травить. Билли чувствовал себя в долгу, да к тому же хорошо понимал мои намеки. А еще я как-то раз подарил ему свою футболку «Рэдио-хед». Он уже заметно подрос и с каждым днем становился здоровее – того и гляди меня догонит.
Может, я влюбился в Лейлу из-за того, что время от времени она давала мне надежду? Может, поэтому я и сам убедил себя, что если с кем-то у меня и получится, то только с ней? Не знаю. Но после наших встреч мне было больно возвращаться домой, зная, что между нами снова ничего не было. По-настоящему больно. Если бы у меня был выбор: переспать со всеми девушками из нашей группы – с каждой из двенадцати, по очереди, – или только с ней, только с Лейлой… Да тут и думать не о чем, даже если бы в список тех двенадцати попали Вася и Кашира – две подружки, которых любой нормальный мужчина счел бы сногсшибательными красотками.
Я никогда не обсуждал Лейлу в компании других парней, хотя мы с ними часто говорили о сексе «вообще». Стоило кому-нибудь упомянуть ее имя, и я тут же старался сменить тему. Зато, оставшись в одиночестве, я часто представлял себе, как мой зиб наконец скользит в ней. Только этот момент, всего навсего. Мне казалось, что внутри там должно быть очень горячо – настолько горячо, что можно обжечься. Естественно, после таких мыслей у меня возникала мощная эрекция.
Моя мачеха ничем не занималась. Как и все знакомые мне женщины, большую часть дня она попросту сидела в четырех стенах, а к вечеру отправлялась в гости к какой-нибудь из своих сестер или подруг. Наша семья не была богатой, поскольку, чем бы ни занимался мой отец, все его проекты рано или поздно с треском проваливались. Правда, совсем уж горькой бедности, как некоторые семьи в
«И пели птицы…» – наиболее известный роман Себастьяна Фолкса, ставший классикой современной английской литературы. С момента выхода в 1993 году он не покидает списков самых любимых британцами литературных произведений всех времен. Он включен в курсы литературы и английского языка большинства университетов. Тираж книги в одной только Великобритании составил около двух с половиной миллионов экземпляров. Это история молодого англичанина Стивена Рейсфорда, который в 1910 году приезжает в небольшой французский город Амьен, где влюбляется в Изабель Азер.
«Неделя в декабре» — последний роман Себастьяна Фолкса, известного британского писателя, обладателя многих престижных наград, — дает широкую панораму современной лондонской жизни на протяжении одной предрождественской недели, увиденную глазами десяти персонажей, чьи судьбы причудливым образом переплетаются. Среди них и депутат парламента со своей честолюбивой женой, и женщина-машинист, под поезд которой прыгнул человек, и иммигрант из Азии, сколотивший баснословное состояние на продаже восточных приправ, и его фанатик сын, примкнувший к исламским террористам, и бессердечный финансист, готовый разорить банк и лишить пенсии стариков, и язвительный литературный критик, и не всегда счастливый в любви адвокат… Повествование, масштаб которого критики сравнивают с диккенсовским, наполнено блестящим юмором — в лучших английских традициях.
Приключения легкомысленного Берти Вустера и его хитроумного «ангела-хранителя», камердинера Дживса, вошли в золотой фонд английской литературы, были множество раз экранизированы, легли в основу легендарного сериала со Стивеном Фраем и Хью Лори в главных ролях.Миллионы фанатов Вудхауса по всему миру мечтали встретиться с любимыми героями еще раз. И Себастьян Фолкс сумел совершить практически невозможное – он написал роман, ничем не уступающий гениальным произведениям Вудхауса, роман, который стал национальным и международным бестселлером и был признан журналом «Kirkus Reviews» лучшей книгой 2013 года.Головокружительные приключения в сельском поместье, полный набор эксцентричных английских леди и джентльменов, таинственные игры с переодеванием, очередной гениальный план Дживса и, конечно, искрометный, истинно британский юмор – в этом восхитительном романе есть все, чтобы привести в восторг даже самых придирчивых поклонников Дживса и Вустера!..
1980-й год. Лондон. Психиатр Роберт Хендрикс получает письмо-приглашение от незнакомца — француза по имени Александр Перейра, живущего на крохотном средиземноморском острове. Перейра, которому за восемьдесят, пишет, что служил вместе с погибшим на войне отцом Роберта и хранит его письма, фотографии и другие документы.У Роберта за плечами собственное военное прошлое. Ветеран еще одной мировой войны — Второй — он участвовал в высадке десанта союзнических войск в Италии, где был ранен и встретил свою первую и единственную любовь.Перейра, как и Хендрикс, — психиатр, много лет посвятивший изучению проблем памяти.
Майк Энглби — человек незаурядный. В самом деле, как бы иначе выходец из «низов» в 1970-е поступил в Кембридж, а затем сделал карьеру журналиста? Его исповедальный рассказ о собственной жизни, перемежаемый тяжелыми воспоминаниями, — это свидетельство из первых рук, доказывающее, что перед нами — человек, терзаемый комплексами и одновременно наделенный парадоксальным аналитическим умом и феноменальной памятью, человек, способный глубоко понимать литературу и чувствовать музыку. Тем более странными кажутся провалы в памяти Энглби, едва речь заходит о студентке Дженнифер Аркланд, в которую он был тайно влюблен и которая таинственно исчезла ветреной осенней ночью.
Новый роман о приключениях Джеймса Бонда.Зверское убийство в бедном иммигрантском пригороде Парижа становится первым звеном в цепи событий, которые могут привести ни много ни мало к глобальной катастрофе. Эти события разворачиваются на фоне всплеска торговли смертельно опасными наркотиками, из-за чего Британия 60-х, кажется, вот-вот погрузится в наркотический дурман, в забытье, из которого нет возврата. В это же время британский авиалайнер пропадает где-то над Ираком, и над всем Ближним Востоком раздаются удары грома…Союзницей Бонда становится шикарная красавица парижанка по имени Скарлетт Папава.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.