Парижский эрос - [4]
Пользуясь отсутствием посетителей, Эдмонд спрашивает вполголоса:
— Вы заметили двух субъектов, только что тут сидевших? — он кивает в сторону столика у дверей.
— Да.
— Вы их знаете?
— Только и знаю, что они бывают довольно часто то у меня, то напротив, на площади.
— Они живут в этом квартале?
— Не думаю. Иногда они здороваются за руку с двумя или тремя местными хулиганами, но кажется мне, что они приходят снизу.
— Со стороны Бельвильского бульвара?
— Да, с той стороны. И на мой взгляд, это мазурики чистейшей воды.
Овернец произнес это с трещащими «р», звенящими «д», и тон его контрастировал с безразличной любезностью обычных его речей.
— У вас есть к ним дело?
Эдмонд колеблется.
— Да как сказать. Тот из них, что поменьше, — вы знаете, черный, с усиками, он здесь сидел.
— Да.
— Вы знаете его так же мало, как другого?
— Так же мало.
— Ну так вот… У меня есть младшая сестра. Вы ее, может быть, уже заметили… Этот шкетик, о котором я вам говорю, с некоторых пор, кажется мне, ударяет за нею.
— О, но в таком случае…
Хозяин по-видимому, очень взволновался вдруг. Он суетится за стойкой, хватается за передник короткими пальцами пухлой руки.
— О, в таком случае вам нужно понаблюдать за ними. О, я понимаю вас прекрасно… прекрасно.
Еще громче гремит его «р». Он хватает бутылку хинной с полки, откупоривает ее.
— Выпейте-ка. Да, да, я угощаю вас… Это вам не повредит. Разумеется, можно и ошибиться. Положительно утверждать что-либо я не берусь. Но людьми порядочными они едва ли могут оказаться. Ваше здоровье! Они бы не шлялись так, будь у них какое-нибудь ремесло. Это лодыри отъявленные.
— Из-за этого я сегодня утром на завод не пошел. Право, это мне покоя не давало. Я предпочел потерять полдня работы. Решил в этом деле разобраться. У меня еще вчера вечером было с сестрой объяснение…
— Он сюда не повидаться ли с нею приходил?
— Сейчас? Нет, нет. Она на работе. Далеко отсюда.
— Ах ты, беда какая. Представляю себе, будь это моя дочь… Послушайте, я хорошо знаком с одним сыщиком, он сюда заглядыает иногда. Хотите, я наведу у него справку об этом парнишке?… Помилуйте, в таких делах как не помогать друг другу. А вы тем временем ничего не предпринимайте. Не требуйте его к ответу. О, вы знаете, они друг с другом действуют заодно. Того и гляди подколют.
IV
МАСШТАБ АВЕРКАМПА В КОНЦЕ 1908 ГОДА
Аверкамп, выйдя из метро и располагая временем, поднимается пешком по Германской улице, полной утреннего возбуждения.
Он чувствителен к оживлению этой улицы. Шагает по ней бодро. Симпатизирует толпе, в которую вошел. Воспринимает каждый толчок, как подтверждение собственной жизненной силы. Но в такого рода впечатлениях люди, подобные ему, не стараются разобраться. Так же безотчетно предавался бы он блаженному самоощущению в ванне. Утонченная восприимчивость показалась бы ему извращенностью.
Он отнесся бы внимательно к Германской улице в том только случае, если бы она представляла интерес в смысле деловых возможностей. Но, на первый взгляд, их нет в той зоне, где движется Аверкамп. Ни пустырей, ни, вероятно, продающихся домов. (Порядка ради, Вазэм проверит это при ближайшем обходе.) Да и купить их не легко. Каждый домишко дает приют торговому заведению. Повсюду аренды, сервитуты. Ни к одному камню не прикоснуться без того, чтобы не закопошились спящие под ним претензии третьих лиц. Там и сям шестиэтажные здания, расположившиеся широко, с двумя хорошими магазинами в нижнем этаже; этим бы можно было при случае заинтересовать клиента, ищущего для своих денег спокойного помещения. Но дела такого рода не увлекают Аверкампа; и он предпочитает клиентов, не столь враждебно относящихся к риску. Зато Германская улица весьма интересна, должно быть, для посредников по купле-продаже торговых заведений. Он и сам подумывал о том, не заняться ли такими делами, по крайней мере для начала в виде побочной специальности. Но узкая специальность выгоднее. Конторе, занимающейся понемногу всем, не удается составить себе имя. Мелкие дела вредят крупным. Капиталисты не явятся в приемную, где до них ждали лавочники.
Можно, поэтому, рассеянно идти по Германской улице. Справа расположены более новые и интересные кварталы. Аверкамп решает побродить по ним после завтрака, когда начинающееся превосходное пищеварение будет содействовать умственной бодрости.
Впрочем, трудности первого периода остались позади; и когда Аверкамп оглядывается на них, то в достаточной мере доволен своей тактикой.
Неглупым шагом оказалось даже то, что он взял Вазэма и возложил на него задачу, которая была ему, казалось бы, далеко не по возрасту.
Как в этом вопросе, так и в других, классифицируя людей, Аверкамп не признает ходячих мнений. Он предпочитает руководствоваться чутьем или личными наблюдениями. На его взгляд, возможность пользоваться людьми, особенно молодыми, — это нечто крайне гибкое. Развитие «не по летам» явление обычное. После периода нерешительности, взвесить опасность которого должен ты сам, подростки приучаются к лежащей на них ответственности. Неспособность у подчиненных часто поддерживается начальством, а ребячливость у детей — взрослыми людьми. Аверкамп наблюдал мальчиков в ресторанах и гостиницах. В том возрасте, когда их сверстники играют в мяч, они исполняют точно, подчас и тонко, не всегда удобные поручения.
![Доногоо-Тонка, или Чудеса науки](/storage/book-covers/25/25856f3ded77517e44c15ca1248d0a5c1c24c011.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![О тех, кто предал Францию](/storage/book-covers/68/680560c6749fd08e170ede81e45c5ce331e7810a.jpg)
Андре Симон "Я обвиняю"Книга вышла на английском языке в 1940 году в Нью-Йорке в издательстве "Dial Press" под заглавием "J'accuse! The men, who betrayed France". По предположениям иностранной прессы, автор её -- видный французский журналист, который не счёл возможным выступить под своим именем. В настоящем издании книга печатается с некоторыми сокращениями.Гордон Уотерфилд "Что произошло во Франции".Книга выла в 1940 году в Англии под названием "What happened to France". Автор её состоял корреспондентом агентства "Рейтер" при французской армии.
![Детская любовь](/storage/book-covers/1e/1eff31608dbe7a5c29a278c552687923dcbefb51.jpg)
Две тайны. Два сложных положения. Две ветви событий. И у каждой свой запах, каждая расцветает по-своему. Жизнь богата, в сорок лет она, пожалуй, богаче, чем в двадцать, вопреки обычным взглядам. Человек в двадцать лет — это шофер, опьяненный машиной, не видящий пейзажа. И, кроме того, он не осмысливает сложных положений. Рубит с плеча. Чтобы находить удовольствие в сложных операциях, надо иметь навык в простых…Третья часть тетралогии «Люди доброй воли».
![Женитьба Ле Труадека](/storage/book-covers/14/145d7980384dbd3cb497468d4d843dcc23790444.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Белое вино ла Виллет](/storage/book-covers/26/265ddb3ff76bf2839e2f5ad490ef2a35816f80f6.jpg)
Жюль Ромэн один из наиболее ярких представителей французских писателей. Как никто другой он умеет наблюдать жизнь коллектива — толпы, армии, улицы, дома, крестьянской общины, семьи, — словом, всякой, даже самой маленькой, группы людей, сознательно или бессознательно одушевленных общею идеею. Ему кажется что каждый такой коллектив представляет собой своеобразное живое существо, жизни которого предстоит богатое будущее. Вера в это будущее наполняет сочинения Жюля Ромэна огромным пафосом, жизнерадостностью, оптимизмом, — качествами, столь редкими на обычно пессимистическом или скептическом фоне европейской литературы XX столетия.
![Приятели](/storage/book-covers/a0/a01ac2d1d8fb5880816eca414cd40a1fb53f4f57.jpg)
В посвящении Жюль Ромэн адресует свое произведение «Обществам и Собраниям молодых людей, которые, в разных краях, оказали этой книге честь принять ее в качестве Наставления к Веселию и Требника Шутливой Мудрости».
![Барон Багге](/storage/book-covers/9b/9bda1676c4c53089ffa21e5f0103d7491afc1496.jpg)
Новелла "Барон Багге" австрийского писателя Александра Лернета-Холении разрабатывает творческую находку американского писателя девятнадцатого века Амброза Бирса на материале трагической истории Европы в двадцатом. Чудесное спасение главного героя в конечном счете оказывается мнимым.
![Бал. Жар крови](/storage/book-covers/dc/dc675d519194c4e965166a3b8f7686857d735f86.jpg)
Юная героиня новеллы «Бал», Антуанетта, сгорает от ненависти к своей матери, которая обращается с ней хуже, чем иная мачеха со своей падчерицей. Запрет побыть на балу «хоть четверть часика» становится последней каплей, переполнившей чашу терпения девочки. Она мстит своей матери с жестокостью, на которую способны только дети…В романе «Жар крови» действие происходит в глухой французской провинции. Но постепенно выясняется, что за стенами домов кипят бурные страсти. Убийства, измены, предательства, семейные тайны, спустя годы всплывшие на поверхность… Счастье, увы, лишь хрупкая иллюзия.
![Сон Бруно](/storage/book-covers/c3/c3bba798513e5e3d09394a7ebd6288f6b21f1c5b.jpg)
Сам по себе человек — ничто. Только его любовь к кому-то имеет смысл. Эту простую истину предстоит понять Бруно и его близким. Через переживание бурных страстей, ревности и ненависти они находят путь к великому чуду любви.В романе Айрис Мердок «Сон Бруно» превосходно сочетаются интеллектуальное развлечение и великие традиции классической литературы.
![Гривна](/storage/book-covers/c9/c9d6e91db99bc3b35c343e80bd42daaad549c8f5.jpg)
В рассказе «Гривна» автор с нескрываемой насмешкой пишет о «вечной девственнице» Перпетуе, сознательно отказавшейся от земных радостей ради сомнительной и никому не нужной святости. Ее брат Марциан, напротив, готов взять от жизни все, и это вызывает симпатию автора.
![Властелин дождя](/storage/book-covers/8b/8b6b31bb66bc03218c32aee2c2bdb268f3bdccfa.jpg)
Фзнуш Нягу — один из самых своеобразных прозаиков современной Румынии. Поэт по натуре, Ф. Нягу глубоко и преданно любит свой степной край, его природу, людей, обычаи и легенды. Прошлое и настоящее, сказочное и реальное соткано в его рассказах в единое повествование.Эта книга, где собраны лучшие рассказы Ф. Нягу за четверть века, демонстрирует творческий диапазон писателя, темы и мотивы его поэтической прозы.
![Скрипичный мастер](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Шестое октября](/storage/book-covers/cd/cd7c83b4415f82a899253e69eb6b58083b088d14.jpg)
Выпуская в свет первые два тома произведения «Люди доброй воли», автор предположил, что это будут главные произведения его жизни. Сочинение в прозе должно выразить в подвижности и многообразии, в подробностях и становлении картину современного мира. «Люди доброй воли! Под знаком древнего благословения мы будем искать их в толпе и обретать. …пусть найдут они какое-нибудь верное средство узнавать друг друга в толпе, чтобы не погиб этот мир, честью и солью которого являются они».«Шестое октября» — первая часть тетралогии «Люди доброй воли».
![Преступление Кинэта](/storage/book-covers/f6/f6987505be4d206394a86782c6754eca5cf53fbd.jpg)
«Преступление Кинэта» представляет собой гротескный фарс, разоблачающий политические нравы, научное и литературное шарлатанство.Вторая часть тетралогии «Люди доброй воли».