Парижские тайны. Жизнь артиста - [89]
– Хорошо, – ответила она. – Тебя не было, и я не знала, должна ли я впускать его. Мало ли что может быть. Господи! Что бы я ни сделала, все плохо.
– Послушай, ты его впустишь, он у себя дома. Ты меня поняла?
Бедная женщина начинала плохо слышать.
– Да, я поняла.
– Но я прошу тебя не приезжать на Корсику, как было договорено раньше. После всего, что сегодня произошло, я не смогу быть с тобой любезным.
– Договорились, я приеду.
– Нет! Я тебе говорю не приезжать.
– Я буду в субботу, как договорились.
Я кричу в трубку:
– Нет, не приезжай.
– Не беспокойся за меня, я сумею сама сесть в самолет.
– Я говорю «нет»…
На этот раз она действительно меня не слышала, потому что повесила трубку. Весь «Отель де Кальви» собрался вокруг меня и в изумлении слушал наш разговор.
В субботу она приехала. Здесь не было моих друзей, и она была очаровательна. Она могла быть остроумной и веселой, когда хотела этого. Все сразу полюбили ее. Но ее стихией были несчастья и катастрофы. Она была бы по-настоящему счастлива, будь я покинутым, больным, чтобы она могла заключить меня в свои объятия и ухаживать за мной, потому что она меня обожала. У нее совершенно отсутствовала всякая материальная заинтересованность, совсем наоборот. Чтобы сделать ей подарок, помимо тех денег, которые я ежемесячно давал ей на хозяйство, мне приходилось прибегать ко всяческим хитростям. Все, что я ей дарил, она считала слишком дорогим, слишком красивым. Напротив, если я привозил подарок из путешествия, она была счастлива, потому что видела в этом доказательство того, что я думал о ней. Я писал ей почти каждый день, но ей этого было мало. Тогда она посылала мне письма, полные упреков, на которые я вынужден был отвечать. Наверное, она воображала, что я пишу исключительно для того, чтобы оправдаться, и умножала упреки. Все это было следствием ее одиночества. Бабушка умерла, брат женился. Розали жила с домоправительницей, женщиной ее возраста. Чего только не приходилось от нее терпеть бедной женщине!
Квартира на улице Пти-Отель, в которой жила мать, стала неописуемой: грязные стены, старая мебель, кое-как починенная усилиями пожилой женщины, разрозненная посуда, чаще всего треснутая, стол в гостиной, постоянно заваленный коробками с моими фотографиями в разном возрасте, списками, счетами, конвертами, марками, наконец, всем, что ей было нужно, чтобы отвечать моим поклонницам. Она жила как бродяжка. Но когда она выходила на улицу, предварительно потратив часы, чтобы накраситься и одеться, она выглядела почти элегантной, хотя ее вкус очень изменился. На людях и дома – это были два совершенно разных человека. Всю жизнь она была двойственным существом.
Когда я был еще ребенком, мать взяла с меня слово, что я скажу ей правду, если когда-нибудь она наденет смешную шляпу. Я вспомнил о своем обещании и однажды сказал ей правду. Она восприняла это как проявление жестокости с моей стороны и, конечно, не последовала моим советам.
Ей хотелось, чтобы я чаще приходил к ней. Но ни мой брат, ни я, ни, впрочем, никто другой не имели права прийти, не предупредив заранее.
Я предложил ей сменить квартиру и выбросить все, чем завалена ее нынешняя. Такой совет показался ей безумным.
Кроме праздников, мать приезжала в Марн каждое воскресенье. Кухня была ее столом справок. Персонал рассказывал ей с моего разрешения обо всем, что здесь происходило. Все это были милые и преданные мне люди, настоящие друзья.
– Что нам делать, когда мадам Маре станет нас расспрашивать? – спросили они меня с самого начала.
– Отвечать правду. Старайтесь делать так, чтобы она никогда не могла вас ни в чем упрекнуть.
У Розали была своя тактика – заставить собеседника солгать ей, пусть даже из вежливости, обещать какой-нибудь пустяк, который он забудет сделать, с тем, чтобы впоследствии поймать его на этом.
Чтобы я не заподозрил Жака и Элоди в том, что они разглашают мои тайны, она придумала таинственную мадам Жандр, которая якобы живет в ее квартале и, будучи человеком моей профессии, сообщает ей эти сведения. Я делал вид, что верю, но часто это приводило к стычкам. Воскресенья становились все более и более тягостными. Друзья старались не приходить в этот день. И все-таки я хотел, чтобы Розали переехала в Марн. Жан говорил:
– Я тебя знаю, через неделю после переезда матери ты переселишься в отель.
19
Однажды я получил письмо.
«Мадам Пьер Мутон, сохранившая о господине Жане Маре наилучшие воспоминания, хотела бы предупредить его о безнадежном состоянии здоровья его отца. После третьей операции по удалению опухоли предстательной железы метастазы распространились на область мочевого пузыря. Больной вынужден был покинуть свой дом в Шербуре, на улице Дюше, 28, и лечь в клинику Экердрвиль для переливания крови. Он не знает о моем письме».
Сначала я не понял, о чем идет речь. Вместо «отец» я понял «брат» (мой брат был очень болен). А потом слово «Шербур» все мне объяснило. Речь шла о моем отце.
Фамилия этой мадам Мутон ни о чем мне не говорила. Может быть, она родственница? Да и правда ли то, что написано в письме?
Я позвонил в клинику, спросил о господине Маре. Объяснил, что речь идет о больном, которому только что сделали операцию. Меня спросили, кем я прихожусь больному.
Мир театра и кино привлекал Жана Маре с детства, но, провалившись на экзаменах в Парижскую консерваторию, он вынужден был довольствоваться скромной ролью помощника фотографа, пока ему не удалось в 1933 году сняться в своем первом фильме. А дальше — романтическое дарование молодого актера заметил великий режиссер Жан Кокто, и вскоре Маре стал одним из самых известных актеров Франции, приобрел всемирную славу.В книге Жана Маре читатели найдут воспоминания о том, как он овладевал секретами актерского мастерства, о замечательных актерах и режиссерах, с которыми его свела судьба.«...Маре всегда рассказывает с большой точностью.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Этот лучезарный человек с исключительным бельканто, чья слава вышла за пределы оперного круга и получила признание миллионов далеко не всегда страстных поклонников оперы, стал легендарным еще при жизни. Судьба Лучано Паваротти складывалась, казалось бы, более чем счастливо. Он выступал в крупнейших театрах мира с триумфальным успехом, получал самые высокие гонорары, пел то, что хотел, публика неизменно принимала его с восторгом.Так ли прост был его путь на Олимп, всегда ли ему улыбалась удача? Знаменитый итальянский тенор признавался, что не раз переживал времена депрессий и долго не мог избавиться от подавленного состояния.
Дочь Марины Цветаевой и Сергея Эфрона, Ариадна, талантливая художница, литератор, оставила удивительные воспоминания о своей матери - родном человеке, великой поэтессе, просто женщине со всеми ее слабостями, пристрастиями, талантом... У них были непростые отношения, трагические судьбы. Пройдя через круги ада эмиграции, нужды, ссылок, лагерей, Ариадна Эфрон успела выполнить свой долг - записать то, что помнит о матери, "высказать умолчанное". Эти свидетельства, незамутненные вымыслом, спустя долгие десятилетия открывают нам подлинную Цветаеву.
Мэтр нашего кинематографа, создатель фейерверка советских кинокомедий «Веселые ребята», «Цирк», «Волга-Волга», Григорий Александров начинал свою карьеру помощником великого Сергея Эйзенштейна. Вместе снимал знаменитый на весь мир фильм «Броненосец «Потемкин». Режиссеров связывали долгие творческие и личные отношения, по поводу которых ходило немало кривотолков. Впоследствии их пути разошлись, и Александров «поставит точку» на подаренном Эйзенштейну буклете «Веселых ребят»: «Дорогому Учителю, учившему меня другому».Г.