Париж — веселый город. Мальчик и небо. Конец фильма - [38]
Дядя Игорь тоже преображался, дыша воздухом своего детства, бродя под каштанами и липами, глядя на Днепр с кручи. Он находил каких-то своих гимназических соучеников и старых знакомых покойных родителей. Не все одинаково радушно встречали Игоря Николаевича, но многие сразу же брались помочь ему устроить жизнь. Ведь не самовольно же он уехал тогда в четырнадцать лет, да и судьба уже достаточно потрепала этого маленького болезненного человека, который все еще, как во французском отеле, пританцовывал на поворотах и, разговаривая с людьми, почтительно складывал ручки, наклонив лысеющую голову, будто заглядывал в прейскурант.
У него завелся портфель, который радовал его больше всего; там хранились рукописи: Игорь Николаевич занимался переводами с французского, а осенью должен был начать преподавать в каком-то техникуме.
Как-то раз Хорхе спросил дядю, почему у него синяки на левой руке повыше локтя.
Игорь Николаевич ужасно покраснел и признался: «Я себя щиплю иногда. Боюсь — а вдруг сплю?»
Он работал в читальне, и Хорхе, попадая в прохладу вестибюля, на цыпочках поднимался по широким ступеням.
В огромном зале было тихо, только страницы шуршали. Игорь Николаевич сидел с краю длинного дубового стела, обложенный справочниками и словарями. Переводил он медленно, скрупулезно, дотошно, употребляя дореволюционные обороты речи и выражения. Кто-то потом выправлял его рукописи.
Хорхе молча садился на прохладный мраморный подоконник, поджав пыльные ноги; ветка акации щекотала затылок. Он глядел на дядю, который, изредка поднимая глаза, подслеповато, с ласковой хитрецой, подмигивал племяннику. Хорхе глядел на склоненные над книгами головы — светлые, темные, седые — и считал в уме — сколько дней осталось до школы?
В школу Хорхе пошел первого сентября, в тот самый трагический и грозный день, когда Гитлер напал на Польшу.
Вскоре Англия, Франция, а вслед за ними Австралия, Новая Зеландия и Канада объявили Германия войну, однако воевать не спешили. Америка заявила о своем нейтралитете. Но война уже началась, война кровопролитная, чудовищная, которой суждено было кончиться очень не скоро.
Хорхе думал. «А может, французы и англичане теперь отомстят Гитлеру за Мигеля Гонсалеса?»
Он надеялся.
И в то же время испытывал, сам того не сознавая, блаженное какое-то чувство защищенности — как зверек в чащобе, пока по лесу рыщут гончие.
В школе у Хорхе сразу завелся друг — сосед по парте Гоша Усенко, белобрысый, черноокий.
— Хорхе, — это как же по-нашему — Георгий? Добре! — воскликнул Гошка Усенко. — Мабудь мы тезки с тобой, Гошка!
Фамилия Гонсалес казалась ему слишком сложней, он прозвал соседа Гонзо́лей, так и повелось.
Над Гошкой Гонзолей весь класс захотел взять шефство: новенький все еще путал русскую, испанскую, французскую и украинскую речь.
Ему так усердно помогали делать уроки, что учительница забеспокоилась: этак мальчик никогда ничему не научится!
Ему без конца задавали вопросы: ведь интересно, ведь Гошка Гонзоля видел своими глазами то, что ребята знали понаслышке от своих отцов и старших братьев. Но Гоша Гонзоля долго отмалчивался.
Однажды Усенко притащил в школу потрепанную карту Испании, всю испещренную стрелками, кружками, пунктирами.
Несколько мальчишеских голов склонилось над старой, с погнутыми углами картой, пионерские галстуки алыми концами касались Мадрида, Толедо, Сарагосы, Гвадарраммы.
— Ты балакай, не стесняйся! — воскликнул Гоша Усенко. — Вас предали там, в Европе, это мы знаем, хлопец!
— Пять против одного, — сказал Хорхе. — Так погиб Мигель Гонсалес.
Ребята притихли, даже самые озорные.
Тогда слово за слово, путая четыре языка, Хорхе принялся рассказывать, как рыл окопы с бабкой Алехандрой, как гибли люди, как рушился и горел город. И как бомбили.
Он невольно обернулся к окошку. Над Киевом стояли пухлые зимние тучи.
И Хорхе вдруг белозубо улыбнулся. Мальчики так и не поняли — почему.
А на другое утро, проснувшись, Хорхе увидел в окно, как с неба, серого и близкого, летят большие пушистые хлопья; земля во дворе за ночь стала белой, и каждую веточку на деревьях, даже самую тонкую и хрупкую, покрывала щепотка этой белизны.
Хорхе, как был в рубашке, босой, выскочил во двор; ступни обжигало холодом, плечи, лицо, руки становились влажными. Хорхе скакал по снегу, первому в его жизни, стараясь поймать губами хлопья, — так вот оно какое — небо новой родины!
Дядя Игорь кричал с порога: «Назад, глупыш! Простудишься!»
И лицо его тоже было мокрое — не то от снега, не то от слез.
Летом пионерский лагерь раскинул палатки в устье Десны вдоль пляжа. Лагерей было много и на левом берегу, и на правом, и вдоль Десны, и вдоль Днепра. Горели костры далеко и близко, а когда солнечный шар уходил в далекие края, угли костров еще тлели близко и далеко; казалось, закатное солнце оставило на берегах своих детенышей.
Как-то ночью обоим Гошам не спалось, и они по-пластунски выползли из палатки. Прокравшись сквозь кустарник, они вышли на пляж и разлеглись на мягком и еще теплом песке у самой воды.
— Це всэ миры, — говорил Гоша Усенко, тыча пальцем в небо — такое звездное, что чернота, казалось, отступает, оставляя все беспредельное пространство мерцанию и блеску золотых россыпей. — Це всэ миры. Галактика.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник статей, подготовленных на основе докладов на конференции «Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик» (2017), организованной журналом «Новое литературное обозрение» и Российской государственной библиотекой искусств, в которой приняли участие исследователи из Белоруссии, Германии, Италии, Польши, России, США, Украины, Эстонии. Статьи посвященных различным аспектам биографии и творчества Ф. В. Булгарина, а также рецепции его произведений публикой и исследователями разных стран.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.