Париж — веселый город. Мальчик и небо. Конец фильма - [130]
Валя — пуговица. Отвратительная пуговица.
Нет, Света не снизойдет до того, чтоб поверить этой пуговице. А отец — замечательный человек.
Она снова легла, но сон не шел.
«Как я могу его подозревать? Это подло».
И тут с жестокой ясностью, как это только ночью бывает в тиши, в бессонный час, ей пришло на мысль, что сама она, Света, ведь была способна все лето обманывать доверие отца?
А это значит… Это ничего не значит! Нет, это кое-что значит. Что-то такое есть. Что-то вокруг такое есть. Ничего нет.
А если есть?
«Что тогда я сделаю?
Ну, тогда… Во-первых, я снова буду встречаться с Наташей и с Рудькой. И я буду скверно учиться. И я буду вредная и дрянная, хуже всех. Я найду себе Вронского и брошусь под поезд. Нет, я буду как та Анна из фильма. У меня будет десять любовников, сто! Назло, назло, назло!»
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Теперь они смотрели друг на друга с еще большей настороженностью: того, что было вечером у окна, не вычеркнешь, никакой резинкой не сотрешь, не засветишь, как негативную пленку!
Маруся Сердечкова ни о чем не спрашивала Киру и только дивилась тому, что Кирины глаза, которые всегда казались серыми, заискрились голубым огнем. Или в них просто отражалось кавказское небо?
И у Мусатова Маруся не спрашивала — что да почему: они ее теперь отпугивали оба. А ведь не робкого была десятка!
Он зашел как-то вечером в общежитие после утомительного дня и, спросив: «Где Кира?», сел на подоконник.
Сердечкова стирала в мыльной пене какие-то свои носочки-кофточки и посетовала не без умысла на то, что ужасно соскучилась по дому.
Но он не слушал ее и стал рассказывать, что нынче на шоссе со стороны Орджоникидзе прошла еще одна колонна новехоньких, порожних «сайгаков» — белых с красной полосой. И это очень завлекательно.
Маруся, злясь на что-то, полоскала свои носочки-кофточки и поглядывала на то, как Мусатов вертит в руках зеленую Кирину косынку. Косынка висела на спинке Кириной койки, а он взял ее, стал крутить, держа за кончик, потом намотал на свое запястье, потом подбросил и поймал.
Он рассказывал Марусе, каковы его планы в отношении интуристов и Нико Бабурии, и все вертел косынку Киры, а Маруся думала: «В конце концов — не маленькие. И я им не нянька. А Нильсен — гордячка большая, между прочим».
Он посидел и ушел.
Косынка снова висела на спинке Кириной койки.
Бабурия возил туристские группы из Батуми с двухдневной стоянкой в Тбилиси и однодневной на турбазе в Казбеги. Маршрут заканчивался в Орджоникидзе.
По дороге из Батуми в Тбилиси Бабурия сообщал туристам, что на Военно-Грузинской дороге предстоит съемка. Это всем нравилось. Он так усердно повторял имена всех членов группы, что, когда они появлялись в автобусе, их встречали аплодисментами. Впрочем, туристы вообще были склонны аплодировать, и при виде Джвари на горе, и Загэсского водохранилища, и при входе в уютный, весь увитый диким виноградом ресторан «Пасанаури», и даже, застряв на шоссе в стаде на две тысячи голов.
Кира записывала в тетрадку, из какого города прибыл тот или иной турист, чем занимается, в первый ли раз видит море и горы или уже бывал на Кавказе.
Все это впоследствии диктор поведает с экрана: вот токарь из Калининграда, а вот технолог из Казани. Волжане впервые увидели Черное море. А вот учительница из Одессы, а это три шахтера из Донбасса — море уже видели, а горы — нет.
Студенты из Ленинграда, из Ленинграда же метростроевцы.
— Ну, у нас тоже море есть, не скажите. Вот гор, действительно, не видно!
А инженеры с Уралмаша:
— Мо́ря у нас, правда, нет, но зато горы…
Снимали Нико с туристами главным образом на стоянках, поскольку Бабурия сидел теперь за рулем, — тут не до шуток и не до легенд. Разговоры вела в микрофон экскурсовод Лиля. Она сообщила о том, в каком веке построили Джвари — монастырь Мцыри…
— Так вот он!
Она рассказывала, когда построили ЗАГЭС и водохранилище, она вспоминала про великий спор Казбека с Шат-горою; она многое знала о царице Тамаре и когда проложили Военно-Грузинскую дорогу — путь на Владикавказ, путь к России.
Это была образованная, «замечательная, слушай, девушка», которая еще и запевала в микрофон песни из кинофильмов, а туристы подхватывали. Но Лиля не знала иных, простых, вещей. Что нельзя, к примеру, наверняка «пообещать туристам Казбек», потому что в это время года он уже часто прикрыт облаками, а то и вовсе потонул в тумане, будто его и не было никогда. А в Дарьяльском ущелье всегда «ххолод» из-за страшных сквозняков, и надо предупреждать туристов, чтоб не запихивали плащи и шерстяные кофточки на самое дно чемоданов и рюкзаков, которые водружаются на крышу «сайгака» под брезент.
Только в один «съемочный рейс» и повезло с Казбеком!
Он будто поджидал и токарей из Калининграда, и трех шахтеров из Донбасса, и метростроевцев, и студентов из Ленинграда, и Мусатова с группой: серый вездеход, как жеребенок за маткой, шел следом за вишневым, с желтой полосой, сорокаместным автобусом.
В высокогорном селении Казбеги, выжженном и выветренном, бесшабашная синева небес не смягчает, а только подчеркивает суровость скалистого пейзажа.
Книга писем 19-летнего командира взвода, лейтенанта Красной Армии Николая Чеховича, для которого воинский долг, защищать родную страну и одолеть врага — превыше всего. Вместе с тем эти искренние письма, проникнуты заботой и нежностью к близким людям. Каждое письмо воспринимается, как тонкая ниточка любви и надежды, тянущаяся к родному дому, к счастливой мирной жизни. В 1945 году с разрешения мамы и невесты эти трогательные письма с рассуждениями о жизни, смерти, войне и любви были изданы отдельной книжкой.
Автор книги Ф. Ф. Волончук — участник Великой Отечественной войны — рассказывает о боевых подвигах моряков-разведчиков, участников героической обороны Севастополя. На катерах, шхунах и шлюпках матросы, солдаты и офицеры смело высаживались в тылу врага и вели разведку в Крыму, на Керченском полуострове, на Тамани, в центральной части Главного Кавказского хребта. Разведчики под командованием мичмана Ф. Ф. Волончука разгромили в оккупированной гитлеровцами Евпатории полицейское управление, осуществили во вражеском тылу ряд диверсий на Ялтинском шоссе, ходили за «языком» на Умпирский перевал Главного Кавказского хребта.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.