Париж (1924-1925) - [5]

Шрифт
Интервал

                                              в семнадцатом
предали
               французский народ?
Неправда,
                  мы с вами,
                                     французские блузники.
Забудьте
                 этот
                         поклеп дрянной.
На всех баррикадах
                                   мы ваши союзники,
рабочий Крезо,
                           и рабочий Рено».

ПРОЩАНИЕ

(КАФЕ)
Обыкновенно
                         мы говорим:
все дороги
                    приводят в Рим.
Не так
            у монпарнасца.
Готов поклясться.
И Рем
           и Ромул,
                          и Ремул и Ром
в «Ротонду» придут
                                   или в «Дом»[13].
В кафе
             идут
                     по сотням дорог,
плывут
            по бульварной реке.
Вплываю и я:
                       «Garçon,
                                       un grog
americain!»[14]
Сначала
               слова
                          и губы
                                      и скулы
кафейный гомон сливал.
Но вот
            пошли
                       вылупляться из гула
и лепятся
                 фразой
                               слова.
«Тут
         проходил
                          Маяковский давеча,
хромой —
                  не видали рази?» —
«А с кем он шел?» —
                      «С Николай Николаичем». —
«С каким?» —
                          «Да с великим князем!»
«С великим князем?
                                    Будет врать!
Он кругл
               и лыс,
                          как ладонь.
Чекист он,
                  послан сюда
                                        взорвать…» —
«Кого?» —
                    «Буа-дю-Булонь[15].
Езжай, мол, Мишка…»
                                        Другой поправил:
«Вы врете,
                    противно слушать!
Совсем и не Мишка он,
                                         а Павел.
Бывало сядем —
                               Павлуша! —
а тут же
              его супруга,
                                   княжна,
брюнетка,
                  лет под тридцать…» —
«Чья?
            Маяковского?
                                     Он не женат». —
«Женат —
                   и на императрице». —
«На ком?
                Ее же расстреляли…» —
                                                             «И он
поверил…
                  Сделайте милость!
Ее ж Маяковский спас
                                       за трильон!
Она же ж
                  омолодилась!»
Благоразумный голос:
                                       «Да нет,
Вы врете —
                      Маяковский — поэт». —
«Ну да, —
                  вмешалось двое саврасов, —
в конце
             семнадцатого года
в Москве
                чекой конфискован Некрасов
и весь
            Маяковскому отдан.
Вы думаете —
                          сам он?
                                        Сбондил до иот —
весь стих,
                  с запятыми,
                                       скраден.
Достанет Некрасова
                                     и продает —
червонцев по десять
                                      на день».
Где вы,
              свахи?
                           Подымись, Агафья!
Предлагается
                         жених невиданный.
Видано ль,
                   чтоб человек
                                           с такою биографией
был бы холост
                           и старел невыданный?!
Париж,
             тебе ль,
                            столице столетий,
к лицу
           эмигрантская нудь?
Смахни
              за ушми
                            эмигрантские сплетни.
Провинция! —
                          не продохнуть. —
Я вышел
                в раздумье —
                                         черт его знает!
Отплюнулся —
                           тьфу напасть!
Дыра
          в ушах
                      не у всех сквозная —
другому
               может запасть!
Слушайте, читатели,
                                    когда прочтете,
что с Черчиллем
                              Маяковский дружбу вертит
или
      что женился я
                               на кулиджевской тете,
то, покорнейше прошу, —
                                              не верьте.

ПРОЩАНЬЕ

В авто,
             последний франк разменяв,
— В котором часу на Марсель? —
Париж
            бежит,
                        провожая меня,
во всей
              невозможной красе.
Подступай
                   к глазам,
                                   разлуки жижа,
сердце
             мне
                    сантиментальностью расквась!
Я хотел бы
                    жить
                             и умереть в Париже,
Если б не было
                            такой земли —
                                                       Москва.

Комментарии

Цикл стихотворений «Париж» (поэма, по определению автора) впервые полностью был напечатан отдельным изданием в изд. «Московский рабочий». М., 1925 (вышло в октябре)[16]. Вошел в Собр. соч., т. 2, раздел «Запад».

В основу цикла легли впечатления от поездки поэта во Францию в ноябре — декабре 1924 года. Над стихами этого цикла Маяковский работал зимой 1924/1925 года.

В мае — июне 1925 года на пути в Америку Маяковский передал несколько стихотворений этого цикла газете «Парижский вестник», где они и были опубликованы под общим заглавием «Париж (Из поэмы Маяковского)».


Еще от автора Владимир Владимирович Маяковский
Флейта- позвоночник

Вначале поэма называлась "Стихи ей". Отдельной книгой вышла в феврале 1916 года. Все дореволюционные издания содержали цензурные изъятия. Купюры были восстановлены только в сборнике "Все сочиненное Владимиром Маяковским" (т.1-2, 1919), где поэма была напечатана под названием "Флейта позвоночника"."За всех вас,которые нравились или нравятся,хранимых иконами у души в пещере,как чашу вина в застольной здравице,подъемлю стихами наполненный череп.".


Баня. Клоп

«Баня» (1929) и «Клоп» (1928) – интереснейшие сатирические пьесы Маяковского. Жанр этих комедий трудно определить – настолько оригинально и естественно в них соседствуют едкая социальная сатира, фантастика и фантасмагория. В причудливых, эксцентричных сюжетах «Бани» и «Клопа» автор в увлекательной и забавной форме обличил ненавистные ему мещанство и лживость, бюрократизм и ханжество. В сборник также вошли поэмы «Люблю», «Про это», «Хорошо!».


Что такое хорошо и что такое плохо (ч/б рисунки)

Что такое хорошо и что такое плохо.Рисунки Алексея Пахомова. 1949 г.


Война и мир

В поэме «Война и мир» (вторая половина заглавия в дореволюционной орфографии писалась через «i» — «Mip», то есть вселенная) необыкновенная широта поэтических ассоциаций, гиперболизм поэтического стиля Маяковского соединяются с осознанием им невиданного размаха социальных противоречий жизни. Место действия поэмы — огромная арена, весь мир, а действующие лица — не только народы и страны, но и вся вселенная. Любовь к человеку, к «живому», противопоставлена в поэме «убийце-победе».


Люблю

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихотворения (1916)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.