- Я сосредоточил внимание на определенной стороне, - возразил Карамышев.
- Да, на привычках и навыках, помню. Ну что я могу сказать? В быту, разумеется, происходят быстрые изменения. И будут происходить. И Заполярная Кольцевая когда-нибудь станет анахронизмом. Люди придумают что-нибудь еще. Может быть, на других технических принципах. Но связь времен не прервется, а наоборот, все новые нити будут протягиваться в нашем сознании из настоящего в прошлое, и нам все виднее будут нити, которые идут из прошлого в настоящее и из настоящего в будущее. Человек будет все лучше познавать себя и более полно представлять историю человечества. Я о многом раздумывал тут, пока лежал. И мне хочется написать повесть о молодых ребятах, моих сверстниках, крутивших баранку вручную. Мне кажется, я в состоянии оценить их выше, чем, может быть, думали они о себе сами. Ну, а что касается всего прочего... Приятно знать, что ты выдержал испытание.
- Если бы вы выиграли то пари, - беспокойно задвигался в кресле Павленко, - проехали еще каких-нибудь полторы сотни километров, вы бы очень многого не узнали! То есть вы проиграли бы...
- А, честно говоря, если бы не Карамышев, - засмеялся Ребров, - я бы не поехал. Он был так убежден в невозможности поездки - со своей точки зрения психолога, - что это только раззадорило меня... - Он взглянул на Карамышева. - Вот вам еще одна психологическая загадка!
