Парфюмер - [5]

Шрифт
Интервал

 - Да ни с кем я ничем не занимался! Я только что с массажа! Воняет маслом!

 - Люк, хватит. Уверена, будь мы в номере и будь ты раздетым, меня стошнило бы от этой мешанины запахов масла, чужой женщины и вашего секса! - Я резко нагнулась и стала нащупывать крепления на сноуборде, освобождая свои ноги.

 - Ну и пошла к черту! - заорал Люк, быстро уходя прочь. - Дорогу назад найдешь по запаху!

 Я наконец-то, освободила ступни, подобрала сноуборд и в нерешительности стала оглядываться. Склон был совершенно пустой - все отдыхающие уже разбрелись, да и стемнеет скоро, и надо поторопиться, если я не хочу ночевать в сугробе.

 - Мисс, вам помочь? - с удивлением услышала я голос Алана.

 - Алан? Вы вернулись? - обрадовалась я, поворачиваясь.

 - О, Джун! А я вас не узнал в этом снаряжении. Давайте сюда сноуборд. - Алан аккуратно вынул у меня несчастную доску. - Почему вы тут одна?

 - О, все ерунда. Люк наставил мне рога, я его в этом уличила, он психанул и ушел. А вы как здесь оказались?

 - Из-за погодных условий мой рейс отменили, пришлось вернуться. То есть, вы хотите сказать, что он вас тут бросил одну? - голос Алана снова стал каким-то странным. Я неопределенно пожала плечами.

 - Это психологическая атака. Я должна панически метаться по этим сугробам, рыдать и звать на помощь. И тогда он неожиданно появится и героически меня спасет.

 - Такое уже было?

 - Нет, но я знаю Люка. Это в его духе. Пойдемте отсюда, Алан.

 - Держитесь за меня, - он крепко ухватил меня за локоть, и мы стали спускаться.

 - Далеко до отеля?

 - Прилично, - после паузы ответил он. - Что такое, Джун?

 - Тихо, - шикнула я, прислушиваясь и принюхиваясь. - Что-то не так, Алан!

 - Что именно? - насторожился он.

 - Какой-то гул нарастает....

 - Ничего не слышу. - Серьезно ответил Алан. - Но давайте-ка поторопимся. Ваш слух и чутье намного острее моего, а в горах случаются сходы лавин, и просто снега, не хотелось бы откапываться всю ночь.

 - Алан, надо очень быстро спускаться, - меня как будто что-то гнало прочь от этого места. - Надо сменить направление, Алан!

 - Успокойтесь. Мы спускаемся намного правее, чем вы сюда поднимались.

 - Возьмите еще правее. На два часа, - задыхаясь и спотыкаясь, велела я. - А почему мы спускаемся не там, где поднимались?

 - Не хочу наткнуться на вашего Люка. Боюсь членовредительства.

 - Да бросьте, он и пальцем никого не тронет.

 - Я боюсь, что я его покалечу, - сухо ответил Алан, а я захлопнула рот как чемодан. - О господи....

 - Алан?

 - Бежим. Не отпускайте мою руку, что бы ни было! - Он дернул меня так, что чуть не выдернул плечо из сустава, и мы побежали. Господи, как мы бежали.... Я ничего не видела, а уши как будто заложило ватой, только глубоко в груди что-то росло, как снежный ком. Я не оглядывалась, зная, что это собьет меня с ритма этого сумасшедшего бега, и я все равно ничего не увижу.

 - Садитесь скорее, - задыхаясь велел Алан, подталкивая меня вперед, я шагнула и тут же охнула - нога в непривычном ботинке подвернулась, и острая боль прошибла от пятки до бедра. Алан чертыхнулся и рывком посадил меня куда-то, сам тут же сел впереди. Я уцепилась за него мертвой хваткой. - Попробуем ее обогнать! - крикнул он, и в ушах тут же засвистело от встречного ветра.

 Я только вжималась в его спину и крепко обнимала сзади, казалось, руки свело судорогой намертво, и мы так и будем вечно от чего-то спасаться, от чего-то опасного, равнодушного.

 Постепенно, скорость снизилась, зато стало мотать из стороны в сторону и я рискнула отлепить лицо от спины Алана. Стемнело очень быстро, и я только поняла, что мы маневрируем между стволами деревьев.

 - Алан, где мы? - прокричала я и тут же об этом пожалела. Рот набило снегом. Алан чуть повернул голову ко мне:

 - Свернули в лесок, здесь она нас не достанет! Я видел тут где-то маленький домик, переждем непогоду там!

 Я немного успокоилась и снова прижалась лицом к его спине, крепко зажмурившись. Страх стал отпускать, зато стало трясти и потянуло в сон. Откуда-то издалека донесся голос:

 - Джун, Джун!

 Я с трудом открыла глаза и тут же зажмурилась от света.

 - Мы где? - хрипло спросила я.

 - Я все-таки, нашел этот домик. Наверное, тут живет егерь. - Алан обнял меня за плечи. - Я испугался, когда понял, что вы потеряли сознание.

 - Кажется, я просто заснула, - повинилась я. - Со мной такое бывает после стресса.

 - Ничего, ничего, - пробормотал он. - Давайте зайдем в дом, Джун, начинается дикая метель.

 - Давайте, - прокряхтела я, сползая со снегохода и тут же охая.

 - Да вы ногу подвернули, - спохватился Алан. - Сильно больно?

 - Если не далеко - доковыляю, - поморщилась я.

 - Так не пойдет, - он нагнулся и подхватил меня под коленки и под спину. - Можете обхватить меня за шею.

 - Алан, я бы дошла, - смутилась я, послушно обнимая его, хотя куртка жутко мешала. Алан, на удивление, нес меня очень легко, как будто, не замечая моего веса.

 Он опустил меня на крыльцо и чем-то стал греметь.

 - Что вы делаете?

 - Ищу ключи. Если повезет, дверь не придется ломать, мне бы этого не хотелось. О, нашел. Под ставней был.

 - Тепло, - вздохнула я с облегчением, успев уже в воображении нарисовать заброшенный дом с промороженными насквозь стенами.


Еще от автора Лера
Женщина-космо

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шаман

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпилька

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Муж на час

Сверяясь с телефоном на бумажке, я набрала номер, интуитивно ожидая услышать сладкоголосую барышню на том конце провода. Поэтому когда трубка отозвалась низким мужским голосом, я на мгновение замешкалась, а потом зачастила: — Здравствуйте, мне ваш телефон дала подруга, она пользуется вашими услугами… — Как подругу зовут? — поинтересовался мужчина. — Маша, — окончательно растерялась я. — Маша Прохоренко. — Что у вас? И тут мне как-то полегчало. — У меня, молодой человек, последний день Помпеи, — вздохнула я. — Ремонтом не занимаюсь, — хмыкнул мужчина.


Сказочник

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Римма - Глеб

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Граф Безбрежный. Две жизни графа Федора Ивановича Толстого-Американца

Когда с плеча рубишь канаты и прямо с Соборной площади Кремля взмываешь в небо на воздушном шаре, глупо думать о том, когда и где приземлишься и останешься ли живым. Да он об этом и не думал. Он вообще никогда и ни при каких обстоятельствах не думал о подобных мелочах. Он жил, просто жил… Граф Федор Толстой про прозвищу Американец — картежный шулер и герой Бородина, знаток французских вин и потребитель русской водки, скандалист с пудовым кулаком и аристократ с характером из гранита…


Страшное проклятие (Шедевр и другие похождения Эдика. Утриш.)

Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.


Скрипичный снег

Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».


Пояснения к тексту. Лекции по зарубежной литературе

Эта книга воспроизводит курс лекций по истории зарубежной литературы, читавшийся автором на факультете «Истории мировой культуры» в Университете культуры и искусства. В нем автор старается в доступной, но без каких бы то ни было упрощений форме изложить разнообразному кругу учащихся сложные проблемы той культуры, которая по праву именуется элитарной. Приложение содержит лекцию о творчестве Стендаля и статьи, посвященные крупнейшим явлениям испаноязычной культуры. Книга адресована студентам высшей школы и широкому кругу читателей.


Церковь и политический идеал

Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.


Крестоносцы пустоты

Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.