Парень и горы - [9]
Недаром Пецо любит повторять: «Не спрашивай старого, а спрашивай бывалого».
– Я уже привык к угрозам, поэтому не трать слов впустую! - огрызнулся полицейский. И даже сейчас он не походил на обычных полицейских, а грубость его казалась напускной.
– Смотри, как бы не пришлось истратить на тебя пулю!
В руках Антона сверкнул пистолет.
– Ишь ты… уже зубки показывает! - усмехнулся тот без тени удивления. - А я уж думал, что в тебе ошибся. Да ты подумай: если ты меня убьешь, то и сам погибнешь! Неблагодарный ты мальчишка! Нет, ума тебе явно не хватает…
– Сам видишь - без тебя двинуться не могу.
– А если откажусь?
– Откажешься - проиграешь!
– Но и ты не выиграешь! С такой ногой… по такому снегу…
– Решай! Или мы оба спасемся, или оба погибнем.
Другого выбора нет, - сказал Антон, вскинув парабеллум.
Это не было продиктовано ни страхом, ни смелостью, ни верой, ни безверием. Лишь волей и страстным желанием добраться до своих. Добраться любой ценой. И тогда…
– Напрасно ты надо мной измываешься! Хоть бы было за что. А ты - мертвец! - бормотал полицейский, снова взваливая на себя Антона. - Мертвец! Уже в кабинете начальника стал мертвецом!
– Молчи, не трать зря энергию!
– Думаешь, в отряде тебе поверят? Как бы не так! Начальник околийского управления полиции не дурак! Умеет рассчитать ходы. Так знаешь, что он сказал? Посей среди коммунистов недоверие и жди - головы сами покатятся к нашим ногам!
Агент торопливо закончил фразу и постарался сдержать дыхание, чтобы не пропустить из ответа парня ни одного слова, ни одной интонации.
– Несчастный человек ваш начальник! Не верит даже самому себе. Видно, поэтому он такой злой. Да он и тебе не верит. Он считает всех людей волками, но это не так! - проговорил Антон.
Люди бывают разные, думал он. Плохие и хорошие. Они могут смеяться или плакать, ликовать или грустить, покупать или продавать, ссориться или мириться, сгорать от ненависти и злобы или одаривать добротой, но у каждого должна быть святая, единственная вера и высокая любовь. И они - надо всем и во всем. Иначе к чему все это: физические страдания, леденящая стужа, кровь, чувство неловкости перед человеком, который тебя спас, - если впереди у тебя ничего нет? Человек живет, мучается, терзается или торжествует победу, но все это кажется пустым, незавершенным или бессмысленным, если он не знает, во имя чего он живет, ради чего одержана победа или благодаря какой силе твое сердце вынесло все испытания!
Антон догадывался, что возмужание не всегда происходит плавно, день за днем, год за годом, что иной раз одна ночь может стоить десятилетий. Он бы не сумел объяснить словами, откуда в нем такое упорство, но чувствовал, что в глубине его сознания живет постоянная тревога за судьбу товарищей, которые страдают от голода и жажды. А ведь он хочет снова видеть их сильными и бодрыми. Такие люди нужны и этим горам, и другим людям, и даже этому полицейскому, если, конечно, на его руках нет крови борцов и если он будет искренним в своем раскаянии.
– Хорошо! Тогда докажи, что ты не волк, и отпусти меня с миром!
Полицейский остановился.
– Да твой начальник понятия не имеет, сколько нас и как близка уже наша победа!…
– Не знаю, что известно моему начальнику, но я должен был бросить тебя еще в винограднике!
– Тогда бы и ты остался там же. Ведь твой пистолет был уже у меня.
– Скажи, что я тебе сделал? Избивал тебя? Нет! Нес на своем горбу… И за это ты играешь со мной, как кошка с мышкой?
– Если и отвечу, ты все равно не поймешь. Ну, хватит! Давай, двигай!
Антон приставил пистолет к виску полицейского - его отрезвит ледяное прикосновение металла. Но не ошибается ли он? «Человек потому и человек, что с самого рождения несет в себе риск и опасности» - так говорил политкомиссар Димо, и Антон ему верил. Но если этот полицейский на самом деле не полицейский и причастен к тому же делу, что и он? Только умнее и сильнее его? В противном случае зачем бы он столько времени тащил на себе партизана? Что заставляло его обходить засады и по снегам, сугробам и бездорожью тащить Антона? Ведь начальник полиции приказал: «Выведи его за город, и пусть катится!»
Полицейский ослушался приказа. Почему? Из сострадания к Антону? Или потому, что в его душе сохранилось что-то человеческое? Ведь человеческое свойственно каждому. Или он свой?…
И Антон решил действовать по-другому.
– Стой!
Полицейский остановился.
– Именем революции приговариваю тебя к смерти!
Полицейский даже не вздрогнул.
– Стреляй! Теперь мне все едино - смерть белая или смерть черная!…
– Врешь! Не все равно! - Антон уже начинал терять веру в то предположение. У своего не нашлось бы столько желчи и безразличия.
– Дурак! Ведь я знаю, что ты меня не убьешь!
– Почему ты так думаешь? - спросил Антон, уже окончательно убедившись, что этот господин в полушубке не может быть своим.
– Твой напарник убит, и только я могу подтвердить, что ты его не предавал.
– Мерзавец! - выдохнул Антон, и грудь его сдавила незнакомая боль. Мануш… Мануш мертв? Нет, это невозможно. Мануша убить нельзя! Это очередная уловка в бесконечной цепи устраиваемых им засад и провокаций.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.