Парень и горы - [22]
Особой необходимости в привале нет, нельзя сказать, что прошли они много, а спали мало. Но черные, как маслины, глаза Мишеля, в которых без труда читались все его мысли, полны страха, как и прошлой ночью, когда они пробирались огородами среди грядок табака и зеленых пятен рассады. Выходит, смелость тоже надо выращивать, закалять, она может либо зачахнуть, либо расцвести, окрепнуть и стать такой же привычной, как эти закаты с мягкими, розоватыми по краям облаками, как восходы с едва уловимым теплом туманов над пышной зеленью реки и нежданным ласковым ветерком, налетающим со стороны долины, привольно раскинувшейся между Пирином и Родопами.
Необязательно тут делать привал, но Петко, этот недоверчивый сельчанин в серой домотканой одежде, с виду годный в отцы и Мишелю, и Антону, не может оторвать взгляда от беспорядочно разбросанных холмов - предвестников настоящих гор. Родопы разлились здесь застывшими морскими волнами. И внизу, под последней вздыбленной волной, искрятся зрачки промытых дождями окон, темнеют зеленовато-серые черепичные крыши домов. А где село, там наверняка уже появились те, кого сторонишься так же, как они - тебя…
Антон вел двух новых партизан - их надо было, по словам Страхила, «обстрелять» - и все глубже чувствовал перед ними свою вину. Особенно скверно, если что-то недоброе случится до того, как они успеют выполнить боевое задание, с которым посланы. Новички понятия не имели, зачем понадобилось сворачивать в город. Они шли за Антоном послушные и молчаливые, со своим романтическим представлением о подвиге, к которому в душе были готовы давно. Они не догадывались, куда и зачем ведет их Антон, а просто подчинялись строгому партизанскому приказу: тебе не положено знать то, что обязаны знать другие.
Старушка, которая их приютила и накормила, долго не могла унять волнения. Она опять и опять рассказывала о своем сыне: в Пазарджике он уволился в запас, а потом из полка пришел запрос, возвратился ли он домой. С тех пор к ней зачастили полицейские, и каждый раз она встречала их мольбой: «Верните мне сына! Верните мне сына!» И кто-то пообещал: «Мы принесем тебе его голову, другого он не заслужил!»
Антон знал, что сюда в любую минуту могут нагрянуть незваные гости, но ничем не выдавал тревоги или нетерпения. Он внимательно осмотрел двор и путь, каким они пробирались сюда ночью, осмотрел деревья поблизости, ограды и домишки городской окраины, а также мостик через улицу, ведущую прямо к городскому саду. Сколько воспоминаний навевают садовые скамейки под тенистыми каштанами!… Но все это - в прошлом. Сегодня здесь должна произойти развязка истории, начавшейся еще в кабинете начальника полиции. Пусть Антона потом наказывают, пусть упрекают товарищи из штаба за самоволие, риск и безрассудство. Сегодня он главный над двумя новичками, которых ему доверил Страхил.
«Береги их! В нашем деле они совсем еще зеленые.
И никакого ребячества. Ясно?» - таков был наказ командира. И Антон не решился сказать, что в городе у него свои дела и что он должен наконец расквитаться за одну пережитую им ночь.
– Тебя здесь совсем затравили, - сказал он старушке. - Понимаешь, твой сын уничтожает этих собак. Они убили двух моих братьев, я тоже их убиваю. Теперь настало время расплаты. Или они, или мы. Другого выбора нет. Надо истреблять их, как крыс, и точка. Чтобы и ты перестала плакать и мучиться. А когда мы уйдем, снеси, пожалуйста, в полицию записку… Найдется в твоем доме карандаш с бумагой? Надо написать им письмецо.
Хотелось, чтобы это было не просто грозное послание и не просто весточка от партизана, которому удалось избежать смерти. Каждое написанное слово должно отражать его убеждения, жизненное кредо, ставшее его путеводной звездой.
«Господин начальник полиции! Насколько мне известно, перед полицией всегда ставились две задачи: охранять власть и уничтожать честных людей. Теперь в Болгарии появилась противоборствующая сила, к которой принадлежу и я. Впрочем, вы это и без меня прекрасно знаете. Придет время, и народ сам даст имя этой силе. Но перед ней тоже стоят две задачи: во-первых, подрывать существующую власть, во-вторых, истреблять полицейских и их приспешников. А кто станет во главе будущего государства, решит тайное и равное голосование - оно будет у нас всеобщее, по примеру великого Советского Союза. Пощады не ждите. Не будет вам ни прощения, ни забвения. Накипело так много, что невозможно дольше мириться с вашим существованием. И поскольку за мной право выбора места и времени встречи, то я решил - пусть это произойдет сегодня вечером, в беседке городского сада. Берегитесь, господин начальник! Жду вас в 21 час.
Смерть фашизму! Свобода народу!
6.V.1943 года
Пирин
Антон»
Старушка долго вертела письмо, разглядывала подслеповатыми глазами и наконец испуганно сказала:
– Не могу, сынок, боюсь я жандармов. Отдам записку, а они меня схватят.
Антон поцеловал ей руку. Настало время прощаться, но и письмо должно быть вручено вовремя. Чуть промедлишь - все полетит к черту. Потом иди доказывай, какие у тебя были планы и что ты хотел сделать.
– Послушай, бабушка! Ты отдай полицейскому записку и скажи, что, мол, встретил тебя человек на улице, угрожал пистолетом, вот и пришлось взять. О хлебе и о сале, смотри, ни слова.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.