Паразит Бу-Ка - [7]

Минуты через две мимо скамейки прошествовала молодая семейная пара, ещё через минуту прошёл мужчина в спортивном костюме, потом проехал мальчишка на велосипеде. Все они бросали взгляды на женщину, лежащую на скамейке в нелепой одежде, но никто ни на секунду возле неё не задержался. А вот две девчонки, которым на вид было лет по пятнадцать, задержались. Они одновременно вынули свои телефоны и, смеясь, начали снимать на камеры Катю. Та пыталась приподняться, её рука вытянулась, словно прося подаяние, а затем обмякла. Девчонки, потоптавшись ещё с полминуты, убрались восвояси. Мимо вразвалочку продефилировала похожая на бочонок женщина. Макар не был уверен – качество видеозаписи оставляло желать лучшего, – но ему показалось, что эта тётка наградила Катю презрительным взглядом.

Прошло ещё несколько минут.

Объявился полицейский патруль – двое парней, совсем ещё пацаны. Позже они оправдывались, что приняли женщину на скамейке за пьяную бомжиху, их на эту мысль навели одежда, которая больше походила на лохмотья, и, как один из них выразился «лицо, как у конченной алкоголички». Они мямлили, потупив взгляд, что не заметили, что это грим, к тому же от женщины пахло алкоголем.

Полицейские постарались её растормошить. С их слов, она мычала, точно пьяная, и глаза у неё были мутные. Когда не получилось привести в чувство Катю, они топтались возле скамейки ещё минут пять, а потом заметили, что у «бомжихи» подозрительно приличные туфли и ещё более приличная дамская сумочка. И только тогда они вызвали «скорую», которая прибыла через двадцать три минуты.

Но было уже поздно, врач констатировал смерть.

После просмотра видеозаписи Макар долго не мог прийти в себя. Он сидел на стуле и глядел невидящим взглядом в пространство перед собой, а потом вскочил и швырнул стул в стену, затем ударил ногой по столу, отшвырнув его к окну. Понадобилось усилие четырёх полицейских, чтобы усмирить Макара. В те минуты он жаждал крови, ему невыносимо хотелось растерзать всех тех равнодушных людей, что проходили мимо умирающей Кати и не оказали ей помощь. В его голове бушевала буря, ярость рвалась наружу, требуя хоть какого-то выхода. Лишь когда ему сделали укол успокоительного, он притих и на какое-то время будто бы в транс впал.

А на следующий день ему позвонила Юлька, подруга Кати. Она рыдала в телефонную трубку, всхлипывала, а потом поведала, что в Ютубе есть видео, на котором Катя лежит на скамейке, ролик назывался «Прикольная алкашка». Юлька по этому поводу выдала порцию ругательных слов и пообещала, что всё сделает, чтобы видео удалили, и посоветовала Макару не смотреть эту мерзость. Когда та повесила трубку, Макар сделал вывод, что она специально сообщила о ролике, чтобы он его посмотрел, иначе и не заикнулась бы. Вряд ли легкомысленная подруга Кати руководствовалась какими-то подлыми соображениями, просто желала расширить круг праведного возмущения, не думая о последствиях.

И она добилась своей цели, ведь Макар сразу же уселся за стол и включил компьютер. Нашёл в Ютубе ролик «Прикольная алкашка» и… тут его рука дрогнула, сердце бешено заколотилось, бросило в жар. Палец лежал на кнопке «мышки», перед глазами стояла красная пелена. Макар стиснул зубы, напрягся, словно собирался поднять тяжёлую штангу, порывисто задышал и заставил себя нажать на кнопку. Ролик начался, послышалось девичье хихиканье.

Видео снимала одна из тех малолеток, что останавливались возле скамейки. Макар не сдержал стона, когда увидел загримированное лицо Кати. Да, её глаза были мутными, но он заметил в них мольбу о помощи. А девчонки смеялись, называли Катю пьянью, говорили, что она наверняка сюда с какой-нибудь вонючей помойки приползла – нажралась, как свинья и приползла.

Двухминутный ролик закончился. Макар не заметил, как до крови прикусил губу, пока смотрел это видео. Он зажмурился, сделал глубокий вдох, а потом разомкнул веки и принялся читать комментарии.

Некто под ником «Весёлая кошечка» написала: «Я в таком же парке с детьми гуляю! Пинками нужно из людных мест таких тварей вонючих гнать! Дай им вою, они всё вокруг загадят!»

Следующий комментарий: «Ну и рожа у этой алкашки! Наверное, годами бухала не просыхая».

Далее: «Отстреливать таких надо!»

Ещё комментарий: «И что тут интересного? Обычная пьяная бомжиха…»

Макар сам не знал, зачем всё это читал. Каждый комментарий был как удар хлыста по оголённым нервам. Ему хотелось выкрикнуть в монитор: «Это моя жена, мать вашу! И ей нужна была помощь, твари!». Но он лишь сильнее стиснул зубы и продолжил скользить взглядом по строкам.

«Бандерас 777» возмущался: «Нажрутся денатурата и валяются средь бела дня! Ни стыда, ни совести».

Ему вторил некий «Владимир Петрович»: «Таких алкашей лечить бесполезно. В советское время их в ЛТП отправляли, а сейчас до них никому нет дела».

И всё в таком же духе. Хотя нет… был один комментарий, выбивающийся из общей колеи: «Что-то не так с её лицом, на грим какой-то похоже. И одежда странная, вроде бы лохмотья, но чистые. А туфли вообще, как мне кажется, не дешёвые».

Впрочем, эти строки как будто никто и не заметил, яд продолжал литься, причём комментаторы источали этот яд весело, словно какие-то шуты-палачи. Глядя в монитор, Макар едва не сорвался. Он собирался написать под роликом, что отыщет всех, кто оскорбил Катю. Отыщет и выпустит кишки! Сдержался. Вместо этого просто отключил компьютер, вышел из-за стола и подошёл к окну. Он думал о том, что коньяк, таблетка, грим, сценический костюм, кровоизлияние в мозг – всё это, разумеется, сыграло свою роль в трагедии, однако главным фактором был пофигизм – холодный и непробиваемый. Макар ненавидел тех людей, что в тот день прошли мимо умирающей Кати, но как он поступил бы на их месте? Этот вопрос вызвал у него почти физическую боль. Гнев давал чёткий ответ: «Помог бы, вызвал бы скорую помощь!» Но внутренний обвинитель не соглашался с гневом: «Прошёл бы мимо». И у обвинителя были доказательства в виде памяти о том, как Макар не раз игнорировал спящих где-нибудь в кустах пьяниц. Чёрт, да ему до них никогда не было дела – валяются себе, да и хрен с ними! И даже не задумывался: а пьяны ли это люди вообще? Нужна ли им помощь? Так если он ничем не лучше тех, кто прошёл мимо Кати, вправе ли он их винить?