Парадоксы Зенона - [13]

Она немного погрустнела и задумалась, какое-то время в комнате было тихо, даже с лагуны больше не доносились голоса. Скоро богиня подняла голову, посмотрела на астронома и снова улыбнулась. Взяла его за руку и сказала:

«Пойдем, я покажу тебе кое-что».

Он встал с постели и позволил довести себя до темной водной глади в углу комнаты. Богиня исчезла под водой; потом над краем ковра снова появилось ее лицо. Она спросила:

«Ну где же ты? Не бойся и иди за мной!»

«Ты забыла, что я не могу ходить под водой, как ты», – возразил он.

«Не волнуйся; если ты будешь со мной, с тобой ничего не случится. Хотя боги и не всемогущи, им не под силу, например, остановить непрерывное увеличение Вселенной или нарушить действие закона спора, но это для нас пустяки».

И тогда он в ночной одежде ушел под воду. Богиня снова взяла его за руку, они вместе поплыли среди коралловых рифов, служивших опорой для фундаментов домов и дворцов, верхние этажи которых поднимались над гладью; во тьме глубин светились ожерелье и браслеты, в их бледном сиянии судорожно проплывали пестрые рыбы, дрожали медузы и колебались щупальца морских актиний. Потом он увидел вдалеке между беспорядочно колышущимися водорослями неверный свет. Когда они подплыли ближе, оказалось, что свет выходит из больших окон первого этажа странного строения, стоящего на морском дне глубоко под водой. Это был ни дать ни взять унылый кирпичный дом в псевдоисторическом стиле конца прошлого века, какие можно увидеть в Праге на Жижкове, в Михлях или на Смихове, однако это здание было сложено из жемчужин разной величины и разных оттенков. Астроном с изумлением смотрел на карнизы, псевдоренессансные выпуклые орнаменты, балконные ящики с геранью за окнами и трубы газового отопления, составленные из жемчужин. В окнах не было стекол, и через одно из них он вплыл в комнату на первом этаже. Стены этой комнаты и вся обстановка тоже были из жемчуга: он проплывал над продолговатыми жемчужными столиками на длинных жемчужных ножках, над жемчужной стойкой бара с недопитыми жемчужными пол-литровыми кружками пива, в которых поселились маленькие креветки, и с раковиной, дно которой соединяла с краном тоненькая жемчужная струйка воды. Какое-то время он удивленно рассматривал плоские предметы рядом с пивным краном, которые тоже были сделаны из жемчужин, – а потом внезапно понял, что именно изображают странные жемчужные скульптуры: это были блюда с разными салатами. Теперь, когда у него оказался ключ к этим формам, он даже смог отличить картофельный салат от рыбного и от винегрета. Рядом с жемчужными салатами он обнаружил жемчужные копии селедочных рулетов и бутербродов с ломтиками вареных яиц и свернутыми колечками колбасы, заботливо сделанными из мелких жемчужинок. Потом он поднял голову и увидел, что бледный свет, лежащий на жемчужной поверхности салатов и бутербродов, исходит от стаи светящихся медуз, которые пульсировали у потолка помещения, как живые лампы. Над жемчужными муляжами закусок проплывали пестрые рыбы и иногда отдыхали на некоторых из них. То, что он видел вокруг себя, было ему смутно знакомо, он словно очутился в знакомой комнате, измененной сном. Он оглядывался вокруг, стараясь разгадать загадку.

«Ты понял, где мы?» – спросила богиня с улыбкой.

Астроном смотрел на жемчужную пивную, на салаты и кружки, в жемчуге которых отражались беспокойный свет медуз и благородное сияние украшений богини, и вдруг вспомнил. Он зачарованно выдохнул: «Забегаловка на углу Отакаровой и Белградской улиц в Нуслях!»

Богиня обрадовалась, что он узнал это место. Она сказала, что училась в средней школе неподалеку и что после уроков они с подружками часто там обедали; стоя у столика с маленьким стаканом пива в руке, старшеклассницы спорили о писателях и философах того времени. Когда она однажды затосковала в своем подводном дворце, то надумала построить на рифах из кораллов, раковин и жемчуга какой-нибудь пражский уголок, который она любила. Сначала она колебалась между железнодорожным мостом, Богдальцем или смиховским вокзалом, но потом вспомнила о кафешке в Нуслях. Благодаря совершенной памяти, которую она приобрела после перевоплощения, ей удалось сделать точнейшую копию – именно так выглядело это заведение в половине одиннадцатого утра двадцатого мая 1972 года, когда она видела его в последний раз. Астроном сказал богине, что он тоже хорошо знает это кафе, потому что ходил туда в то же время, что и она, – возможно, они стояли там рядышком, так же, как сейчас в его жемчужной подводной копии.

Он хотел осмотреть жемчужный дом снаружи, а потому выплыл через окно и стал подниматься вдоль фасада, он водил руками вдоль жемчужных орнаментов и листиков жемчужной герани. По жемчужной кромке разлилось фиолетовое сияние: за ним приплыла богиня; она взяла его за руку и направилась к ближайшим зарослям водорослей. Между волнующимися водорослями блеснул приглушенный свет, который пробудили сверкающие украшения в перламутре.

«Прости, тут все заросло сорняками», – извинилась богиня.

В водорослях стоял трамвай из жемчуга, они проплыли через оба вагона вдоль рядов пустых сидений. Астроном уселся на место водителя, взялся за жемчужную рукоять и смотрел во тьму перед собой. Если бы богиня построила целую подводную Прагу из жемчуга, подумалось ему, то сейчас перед ним был бы мост через Ботич, низкий виадук, а чуть дальше – Нусельская лестница. Какое-то время ему казалось, что трамвай готов отправиться во тьму, что он повезет его вдоль жемчужных стен, блестящих от света медуз, что в конце пути он будет отдыхать под жемчужной лестницей на Петршине или парить под сводами жемчужного храма Святого Вита. Однако трамвай не двигался. Богиня положила руку ему на плечо.