Парадокс Ромео - [32]

– Можно жить так, как ты говоришь. – Кадим Алиевич улыбался. Чему-то он был рад. – Но тогда надо заниматься только музыкой. Или только наукой. Есть ученые-затворники. К жизни сольфеджио не приложить. Жизнью руководит эмоция. А это самая непредсказуемая вещь на земле. Да! Есть еще желания. С ними тоже не все просто.

– Непонятно, почему все не хотят поступать разумно, – упрямился Всеволод, хотя спор становился бесполезным. Слишком много абстрактных слов.

– Давай лучше займемся музыкой, – рассудил преподаватель. – Тем, что более понятно.

Кадим Алиевич прошел к инструменту, движением руки предложил Всеволоду следовать за ним. Всеволод не торопился. Все было, конечно, правильно, но слегка не так.

Играл Кадим Алиевич блестяще. Он умел заражать музыкой, умел уводить за собой. В этом было что-то не от жизни, а от обмана. Как будто вместо жизни, вместо улицы с людьми, вместо друзей в школе тебе предлагают смотреть сериалы.

Он честно отзанимался, отыграл положенные произведения, Кадим Алиевич его даже похвалил, но, выйдя на улицу, Всеволод тут же спрятал руки в карманы, сжал кулаки, чтобы выдавить из пальцев музыку, прекратить ее обманный бег.

Потемнело, с неба посыпалась белая крупа, ветер резко заворачивал замерзшие частички, подбрасывал вверх, обрушивал их на головы. Всеволод прислушивался к вою ветра, надеясь разобрать в нем нужные слова. Для окончательной уверенности в том, что он делает, ему нужна была поддержка. Но ее не было. Она улетала прочь вместе со снегом. Пороша змеилась по гулкому асфальту.

Опять тучи. Опять не будет видно звезд. Телескоп не нужен.

Словно прочитав его мысли, судьба выдала ему козырь в виде бегущей соседки Людмилы.

Это была невысокая крепкая темноволосая женщина в черных спортивных штанах, черных кроссовках, черной куртке. Черные длинные волосы рассыпались по плечам. В руке она держала пакет, другой рукой крепко сжимала ремешок сумки, висящей на плече. В первую секунду Всеволод решил ее не задерживать. Это было правильно. Но злоба на человека, устроившего ему столько сложностей, взяла верх.

– Простите! – заступил он дорогу.

Женщина испуганно вскинула глаза. По лицу было видно, что она его не узнает, что ей не нравится внезапная остановка.

– Что надо? – грубо спросила она, начав огибать внезапное препятствие.

– Вы у меня забрали телескоп. Телескоп не мой. Мне его надо вернуть.

– Какой телескоп? – бросила соседка, снова переходя на бег, но тут же остановилась и даже сделала несколько шагов назад. – А! – изобразила она на лице понимание. – Ты живешь со мной в одном дворе.

– В соседнем подъезде!

– В окна подсматриваешь?

После всего пережитого это было уже выше его сил.

– Если вы мечтаете, чтобы кто-нибудь смотрел в ваше окно, то ошиблись адресом! Мне нужен телескоп! Верните его.

Женщина скривилась. Она тоже могла ответить хлестко, но не стала.

– Вечером зайди. Я уже забыла про тебя.

– Я к вам не пойду. – Категоричность заявления подчеркивала двусмысленность предложения. – Я попрошу мать. Она заберет.

Женщина мазнула взглядом по запястью, проверяя время.

– Ладно, разберемся. Встретимся как-нибудь.

– Не собираюсь я с вами встречаться! – закипел Всеволод, но женщина уже убегала. Мелко-мелко переставляла ногами. Прыгала на боку сумка. Локти плотно сжаты.

В Камбодже живут кхмеры. Интересно, они сильно отличаются от русских? Там жарко. Люди, наверное, спокойные, никуда не бегут. Неспешно делают свои дела. Например, пасут крокодилов. Или разводят бегемотов.

Вечером телескоп вернулся. Он стоял на треноге в комнате, тусклым глазом смотрел в окно. В прихожей его встретила мать и возмущенно рассказала про «эту женщину, создавшую столько проблем…». Дальше было неинтересно. Людмила не знала номера квартиры, но кто-то ей подсказал нужный этаж. Прошла по всем четырем квартирам на площадке, в последней нашла маму и, грубо посоветовав следить за своим ребенком, отдала пакет с телескопом. Куда-то она на эту неделю уезжала. В Камбоджу, что ли? Видимо, мама в долгу не осталась. Тоже высказала все, что думает.

Всеволод решил, что в принципе это была неплохая партия. Начиналась она, правда, с неудачной позиции, но завершилась победой. Было несколько сложных моментов, но в целом – все хорошо. Теперь телескоп вернется в кабинет физики. Останется объяснить завучу с директором, что все это было досадное недоразумение, и с Лелика снимут обвинения. Через неделю об этом перестанут шуметь. Успокоится Нина. Светка снова будет с Беловым. А он… Надо будет посмотреть на расклад. Как ответит противник. Ему поставлен шах, но не мат.

Странно, но Всеволод сейчас не мог предугадать, как дальше поведет себя Лелик, появится ли Нина, как быстро исчезнут из его жизни белая и рыжая. Мир изменился, став непредсказуемым.

Всеволод в задумчивости прошел по комнате, остановился около телескопа. Спящий планшет поманил его к себе тусклым экраном, напомнил, что хозяин давно не заходил в Интернет, где его ждут новости, они смогут ему многое объяснить. Всеволод поправил телескоп, укрепил колесико на штативе.

Небо все еще пасмурно, смотреть там не на что. Он глянул на ряд окон дома напротив. Все-таки у соседки больная фантазия: там ничего невозможно рассмотреть. Освещенные окна плотно зашторены. За ними угадывается движение, но нельзя понять, что происходит. За единственным незашторенным окном оказалась кухня с голыми стенами, одиноким столом. И ни одного человека. Тогда Всеволод стал смотреть на улицу. Это было интересней. Около дома росли деревья, они загораживали часть дорожки. Получалось, что пешеходы выныривали из-за веток, пересекали свободное пространство и уходили за новое дерево. За это время можно было рассмотреть только, кто во что одет. Береты, шляпы, шарфы, мелькающие мыски сапог или ботинок. Перебежала через дорогу кошка. Машина прокралась по тротуару, постояла. За рулем водитель курил, мелькал огонек сигареты. Хлопнула дверь. Вышедший сразу исчез за машиной. Зашуршали шины, звонко щелкнул под резиной камешек. Потом долгое время никого не было. Шум голосов предупредил о том, что идет большая компания. Звонко смеялась девушка.