Парад скелетов - [7]

– Причудливо, – наконец выдавила из себя Лорен, не в состоянии разделить чувств своей студентки.

Но девушка не удивилась и не обиделась на ее откровенность. Она, казалось, вполне удовлетворена своей работой.

– Спасибо. Я хотела показать людей. Как они пытаются защитить себя.

Девушка поправила свои длинные курчавые волосы.

– Почему ты выбрала пурпур? – спросила Керри, которая уже пережила свои восемь минут, выказав при этом минимум благодарности. Видимо, теперь она возомнила, что может высказаться. На факультете ее считали талантливой девушкой с острым язычком.

– Пурпур? – художница оторвала прядь руна, намотала его на палец, а потом посмотрела на свою работу так, словно до этого и не задумывалась над такими мелочами. Лорен надеялась, что у студентки найдется ответ на этот вопрос, так как он явно был одним из основополагающих. Она решила помочь. Но девушка вновь поправила волосы и просто пожала плечами. Относя это поражение в какой-то мере и на свой счет, Лорен высказала предположение, что пурпур считается цветом богов.

– А я думала о детях, – объявила студентка, словно не слыша того, что сказала Лорен, и указала на самую маленькую из трех фигур, дрожащего жалкого детеныша, отпрыска пурпурных родителей, которые казались намного больше его и без сомнения могли разорвать его на мелкие кусочки.

Они прошли дальше, где их ждал самый неприятный экспонат. Его представляла тощая девица в черном нейлоновом поясе с подвязками и шелковых трусиках. Неубедительно обмотав себя веревками, она привязала себя шнуром к душевой кабинке. Рядом лежал хлыст и подробно расписанная инструкция вместе с тщательно подобранными отрывками, восхваляющими достоинства извращенного секса. После этого «Скульптура Барни», как ее окрестила Лорен, выглядела творением большого Искусства.

К счастью, они закончили на двух высоких нотах. В предпоследней из представленных работ из пленки видеокассеты студентка сделала оболочку в виде женского тела. Художница, сев на простой деревянный стул, создала свое произведение, обмотав себя серебристой видеолентой. Позади на стене мрачно маячил плакат, показывающий процесс мумификации. Лорен видела: художница смело отошла от шаблонов.

Последняя работа, созданная Мелани, порадовала еще больше. На первый взгляд Мелани была обычной студенткой. Ее хрупкое тело то дергалось, то подпрыгивало под плохо сидящими вельветовыми джинсами и поношенным розовым свитером, которые она предпочитала. Да и внешне она выглядела очень оригинально – все эти хвостики и браслеты из бисера. Но сейчас теплая погода заставила ее раздеться до топика, обнажив почти черную от татуировки спину.

Лорен увидела, что работа Мелани сделана в том же духе. Она сделала три пары трусиков из кожуры апельсинов и грейпфрутов. Кожура засохла и съежилась. Теперь «трусики» и в самом деле напоминали нижнее белье молоденькой девушки. Кроме того, Мелани сплела плеть из волокон кроваво-красного апельсина, а затем подвесила все «предметы туалета» на белые вешалки, как это делают с их шелковыми и атласными сородичами в роскошных дорогих бутиках. Лорен понравилась эта работа, и по замыслу, и по композиции. На первый взгляд эксцентричная, она пугала намеками на грубую эротику и излишнюю сексуальность детей.

Рай вместе с Лорен поднялся в ее кабинет, чтобы забрать свой летний пиджак, оставленный на спинке стула. Обходя желтые заграждения, они спокойно обсуждали землетрясение. Лорен открыла дверь, и они зашли в кабинет.

– Вот он, – объявил Рай, забирая свой пиджак, хотя этого вполне можно было и не говорить.

Она впервые заметила в нем какую-то неловкость.

– Итак, значит, в среду в восемь часов? Это вас устраивает? – спросил он.

– Да, я буду здесь. И обещаю вам, что на этот раз закажу вам пропуск на стоянку автомашин. Сама лично схожу туда.

Рай поблагодарил ее за беспокойство, и, когда он надевал пиджак, Лорен отметила очертания его торса и сразу же представила его обнаженным, сидящим на стуле, приятное, но слишком кратковременное ощущение, так как в кабинет ворвалась Керри, размахивая письмом.

– Получила! Получила!

– Что получила? – Лорен усиленно пыталась сообразить, что могло вызвать такой горячий восторг у ее студентки.

– Стажировку у Штасслера.

– Великолепно! Прими мои поздравления. Когда поедешь?

– В начале следующего месяца.

– Штасслер? – переспросил Рай. – Вы собираетесь стажироваться у Эшли Штасслера?

Керри только тут обратила на него внимание и кивнула. Лорен заметила, что в глазах девушки вновь сверкнул огонек. Керри проявила нескрываемый интерес, расточала улыбки и была слишком уж сексуальна для своего возраста.

– Угу. У самого Эшли Штасслера.

– Очень интересно, так как я договорился с ним об интервью и в конце мая поеду к нему. Мы говорим о местечке как раз напротив Моаба, так?

– Угу! – Керри снова замахала письмом в воздухе, и ее улыбка стала еще шире.

Лорен отнесла такое оживление в основном к возможности стажироваться у известного скульптора из пустыни Юта, хотя не сбрасывала со счетов и Рая.

– Послушайте, – продолжала Керри, с нескрываемым интересом рассматривая Рая, – вам никто не говорил, что вы очень похожи на этого парня, журналиста Себастьяна... Никак не могу запомнить его фамилию... который написал «Прекрасный шторм».