Парабеллум - [3]

– Грек, он не причем…, – сказал тихо и очень твердо Дрек, положил руку тому на плечо, сжал.

– Знаю, – тот покивал, так и не отводя, от меня взгляд, – Знаю… Так бы убил… сразу, сходу. Вот если бы хоть насколько был причем!

Он потряс прижатыми друг к другу большим и указательным пальцами правой руки.

– И еще, напомню, – командир их паствы внимательно всмотрелся ему в глаза, – Это был выбор Валентины. Добровольный.

– Выбор, выбор! Мля, ты думаешь мне от этого легче? Было бы за что… Говорил, давайте вместо нее я!

– А, если бы все произошло не так, ты уходишь, а Валентина воевать вместо тебя? Запомни! Наш враг уничтожен, он угрожал всем и всему, что нам дорого. И это благодаря ее самопожертвованию. Мы будем помнить Валю, потому что за всю историю существования Черных, еще не встречалось нам подобных и столь опасных порождений Стикса. По воле и законам Улья мы живем и умираем. Он наш отец, он наша опора, и он не даст заблудиться на этом пути!

И столько веры было в этом голосе в собственную правоту, в истинность произносимого, что меня до печенок пробрало. Точно сектанты! И все с головой дружить перестали давным-давно!

Не важно, по какой они живут и действуют религии или идеологии, важно другое, для них ничего и никогда не значила ни своя жизнь, ни тем более чужая. Великие цели. Костры до небес. Заходящиеся в криках боли еретики и неверные. Убивайте всех, а Господь или Всевышний разберутся, кто грешник, а кто агнец. И я им «свой»?! Что-то терзают меня сомнения. Большие такие сомнения!

Альбинос сплюнул зло в сторону, обвел вновь нас всех невидящим и ненавидящим взглядом, а затем отошел к БТРу, оперся о броню спиной, выудил сигареты. Сломал, доставая первую, вторую… На помощь пришла Кнопка. Забрала пачку, щелчком выбила одну, вставила тому в дрожащие губы, сама же чиркнула зажигалкой, огонь которой тот поймал с трудом.

– Плохой день сегодня, и вести плохие, – сказал, явно обращаясь ко мне, но смотря в сторону Дрек.

– А что вы ищите? – ожидая, что тот ничего не скажет или ввернет «все грехи от знаний». Но нет, я ошибся.

– Кубик, черный кубик, из того же материала, как Знак у тебя или у меня. Сторона два сантиметра, цепочка и обрамление из платины. Не видел такой?

Я отрицательно покачал головой.

– Нет, не доводилось, – повторил уже вслух, решив задать вопрос, – А почему вы их просто с квазом не захватили? Раз думали, что у них ваша вещь. С вашими-то силами…

Неожиданно спокойствие слетело с лица сектанта, даже на миг оно перекосилось. Тоже злобой. Они что тут, озверин пачками глушат?

– Молодой человек, – претензионно начал тот, но взял себя в руки и продолжил вполне дружелюбно, если можно так сказать про тех, у кого с головой беда, – Ты хоть понимаешь, что такое был Гранит? Не знаешь?! И твой бывший командир – змея. Хладнокровная, все просчитывающая кобра, выжидающая время для стремительного и смертельного броска. И охотился он на нас. Вот тебе далеко не полный перечень его умений: один из величайших стелсеров, под невидимостью даже лучшие сенсы не могли его найти; смертельное касание; быстрострел; снайпер; уязвимые точки; сильный клок-стопер; слабый сенс; нечувствительность к перезагрузкам; направленная эмпатия и абсолютная неуязвимость…

– Он бы нас всех здесь, как каток пивную банку, в асфальт закатал! – рубанул Дум-Дум, прислушивающийся к разговору.

– Ему кваз, который, как боец – олень-оленем, – я говорил медленно, смотря в глаза Дреку, – Башку с одного выстрела снес. И реакция на слова Гранита, от знахаря была ожидаема. Странная все просчитывающая змея… Как так? Неужели тот не мог просчитать, что…

– Он все просчитал! – оборвал меня сектант, подумал, на лице промелькнуло выражение некого душевного терзания, типично Гамлетовский вопрос: «быть или не быть?», открывать что-то мне или нет, –Тебя посвящу в некоторые детали, ты наш, и небольшая толика информации не повредит. Время есть, мы ждем, когда вернется еще одна наша группа, а ты, когда уйдут с дороги к Сердцу Дьявола зараженные. С собой мы тебя не возьмем. Рано.

Да, чтобы так всегда было! И никогда не стало в «самый раз»!

Я достал сигареты, закурил, демонстрируя, что весь во внимании.

– Так вот, Гранит не опасался Кварца, и его нападения, да и других ударов в спину. У него была абсолютная неуязвимость, которая могла активироваться, как по желанию, так и тогда, когда ему угрожала смертельная опасность. Подозреваю, с таким Умением можно выжить в эпицентре ядерного взрыва. Хотя время действия ограниченно – около пяти – десяти минут в сутки. Это мы говорим именно про Гранита. Но тут нюанс, на количество активаций никаких лимитов нет, а отразить пулю, к примеру, доли секунды.

– Так как тогда…, – начал задавать вопрос я, тот же властно вскинул руку, призывая к молчанию.

– Имей терпение, Люгер, и тогда не придется зря сотрясать воздух Стикса. На этот вопрос я отвечу.

Промолчал, мне важна информация, а не что-то иное, но это пока, всегда можно поменять приоритеты. Да и сам чувствую, на взводе. Все-таки не каждый день убиваешь и узнаешь про людей, с кем хлеб делил, кому на восемьдесят процентов доверял, такие подробности. Сектант только улыбнулся, будто мысли мои прочел, но продолжил таким же ровным менторским тоном.