Паноптикум Города Пражского - [54]
И вот они на вершине холма. Здесь было посветлее; они свернули с неширокой дороги, соединявшей, очевидно, подъезды к садам и виллам, и остановились перед высокими чугунными воротами, которые, говоря языком протокола, вели к месту преступления.
Вилла была новая, причудливой архитектуры: ее увенчивал огромный стеклянный купол, светившийся в лунном сиянии.
- Это, видать, обсерватория, - понимающе произнес пан Мразек.
Солярий "Солнце - дает - здоровье".
- Чего-о?- возмущенно протянул пан Мразек.
- Название у этой виллы такое, прошу прощенья, - пояснил местный страж порядка и распахнул ворота.
- Убийство в солярии, - пробурчал пан Бружек. - Вот пан советник удивится-то и вытаращит глаза!
А пока удивлялись и таращили глаза оба детектива. Полицейских сюда собралось - не протолкнуться. Для здешнего окраинного квартала убийство было делом непривычным, и все, кто смог, привалили сюда.
Господа детективы первым делом прошли в странное круглое помещение на нижнем этаже со множеством дверей; полицейский повел их далее на второй этаж под стеклянным куполом. Здесь горела одна лампочка, слабо освещая два ряда топчанов, разделенных деревянной перегородкой. На крайнем топчане лежала фигура, закрытая простыней.
В углу двое в белых халатах, мужчина и женщина, с волнением ожидали чуда от господ детективов в темных котелках.
Между тем пан Мразек и пан Бружек не думали творить чудеса, они собирались лишь все осмотреть и утром доложить о том, что смогли выяснить, своему шефу. В глубине души, на самом ее донышке, они, правда, лелеяли робкую мысль - которую, разумеется, и не помышляли высказать вслух, - что было бы замечательно сообщить при этом пану советнику, как бы между прочим, что убийцу нашли и он может быть доставлен по первому же приказу. Да, такое они могли бы доложить лишь в случае, если б им крупно повезло. Тем не менее они не отказывались от своей надежды, хотя и не подавали вида.
- Старший полицейский Гвиждяла... - раздалось у них за спиной, и оба вздрогнули от громового голоса. - Докладываю, что присутствующий здесь управляющий солярия пан Шульц вызвал нас, потому что обнаружил мертвую женщину, и присутствующая здесь жена управляющего, пани Шульцова, подтвердила, что сегодня в шесть часов вечера, когда они закрывались, на одном топчане осталась лежать женщина. И вот она, то есть пани Шульцова, присутствующая здесь, в углу, подошла поближе... Остальное она объяснит лично. Пани Шульцова, прошу вас!..
Женщина в белом халате громко вздохнула и после столь торжественного и строгого представления просеменила на неверных ногах на середину просторного помещения.
Пан Бружек и пан Мразек поблагодарили усердного старшего полицейского и сказали, что сперва осмотрят погибшую.
Это была женщина средних лет, довольно красивая, казалось, она спала, только вот на лбу у нее была круглая ранка, слегка окровавленное маленькое отверстие.
Местный участковый врач, прибывший с саквояжем для освидетельствования погибшей, отозвался неуверенно:
- Ваш врач объяснит вам все лучше меня, но я скажу, что эта дама умерла несколько часов назад. Никогда бы не подумал, что от пули может быть такая чистая рана.
- Да, рана хорошая, - согласился с ним пан Мразек, - но навряд ли это пулевое ранение.
Он осторожно приподнял голову мертвой. Подушка была без единого пятнышка крови, пуля не прошла насквозь, не вышла через затылок.
Пан Бружек повернулся, прикидывая, откуда стреляли. Возможно, из-за перегородки, разделявшей солярий на женскую и мужскую половину. Стрелять могли через эту перегородку, стрелявший мог стоять на топчане по ту ее сторону. Пан Бружек поднял взгляд выше, но там было уже стекло, за которым мерцали первые звезды.
- Итак, пани... гм.. Шульцова, как все произошло? Когда вы услышали выстрел? - спросил пан Мразек.
- Я, с вашего позволения, ничего не слышала, - сказала пани Шульцова тихо, но твердо, - я тут не все время нахожусь.
- А ваш муж?
- Я тоже ничего не слышал, - пробурчал он откуда-то сбоку.
- Вы тоже здесь не все время... Ладно... Кто же слышал выстрел?
Никто не ответил.
- Но кто-то должен был его слышать, а? - повторил Бружек. - Здесь же были люди!
Видать, не слыхали, - снова пробурчал пан Шульц. Пан Мразек поглядел вокруг:
- Где стоял топчан? Там же, где и сейчас?
- Да, - ответила пани Шульцова.
- А почему он стоит неровно?
- Он стоял ровно! - отрезала пани Шульцова.
- Но теперь стоит неровно! Кто его трогал?
- Может, мы сдвинули, когда поднимали ее, - снова забурчал откуда-то сбоку муж пани Шульцовой.
- Вы поднимали ее? Зачем? Может, вы вообще ее перенесли?.. - возмутился пан Бружек.
- Мы, это, сперва стали ее будить, я то есть, - принялась объяснять пани Шульцова, - а когда увидела, что она не шевелится, то сняла у нее с лица простыню... Пресвятая дева, меня как громом шибануло...
- Минуточку! Лицо у нее было закрыто? Почему?
- Загорающие закрывают лицо от солнца, а вся она была только чуточку прикрыта.
Пан Мразек приподнял угол простыни: она была прострелена насквозь.
- Покажите, как именно лежала простыня.
Пани Шульцова подошла к погибшей, глаза ее смотрели с ужасом Она попыталась натянуть простыню ей на лицо, но рука ее дрожала.
