Панихида по усопшим - [56]

Он все еще не определился с текстом своей следующей проповеди, страница под его пером по-прежнему оставалась чистой, тревожное пророчество Осии еще лежало перед ним, когда зазвонил дверной звонок.

Было ли это волей Провидения, когда он размышлял о состоянии души церкви Сент-Фрайдесвайд? По крайней мере, это было жутким совпадением, потому что его посетитель вскоре стал задавать ему те же самые вопросы, которые он задавал себе; задавать их довольно прямо, – слишком прямо.

– У вас было много прихожан в прошлое воскресенье, сэр?

– О, как обычно, инспектор.

– Я слышал, что к вам стало приходить больше людей, чем было у Лоусона.

– Может быть и так. Я думаю, в неделю, конечно.

– Фанаты стекаются обратно, так сказать?

– У вас это звучит, как про футбольный матч.

– Надеюсь, чуть более интересный, чем последний матч, который я видел.

– И не надо стоять в очереди за билетами, инспектор.

– Вы, надеюсь, ведете довольно подробный отчет о деятельности общины?

Meкледжон кивнул:

– Я по-прежнему следую практике моего предшественника в этом отношении.

– Но не во всех отношениях?

Meкледжон посмотрел в холодные голубые глаза инспектора:

– Что вы пытаетесь сказать?

– Разве не придерживался Лоусон в своих взглядах Низкой церкви, в отличие от вас?

– Я не знал его взглядов, но считаю, что они были ближе – э…

– К Низкой церкви?

– Э… можно и так сказать, да.

– Я заметил, что у вас в церкви было три священника на службе в воскресенье утром, сэр.

– Вам нужно еще довольно много узнать о нас, инспектор. Был я и мой помощник. Суб-диакон не обязан иметь священный сан.

– Тем не менее, трое – многовато для обычной нормы, разве нет?

– У нас нет книги с нормативами, когда дело касается богослужений.

– Возможно, у Лоусона был помощник?

– В первое время его пребывания здесь, да, был. Приход большой, и на мой взгляд всегда должен быть помощник священника.

– Потом Лоусон был сам по себе – в течение последних нескольких лет?

– Он был один.

– Вы когда-нибудь слышали, сэр, что Лоусон, возможно, слишком любил певчих?

– Я… я думаю, что не вполне тактично для вас или для меня…

– Недавно я встречался с его бывшим директором школы, – прервал Морс с новой властной нотой в голосе. – Я чувствовал, что он что-то скрывает, и я догадался, что это было: тот факт, что Лайонел Лоусон был исключен из школы.

– Вы уверены?

Морс кивнул:

– Я позвонил сегодня старику и надавил на него. Он сказал мне, что я был прав.

– Исключен за гомосексуализм, вы говорите?

– Он отказался подтвердить это, – медленно сказал Морс, – но также не стал и отрицать. Боюсь, нам придется делать свои собственные выводы. Подумайте, сэр. Хочу заверить вас, что все, что вам, возможно, придется сказать мне, останется в строжайшем секрете. Но это мой долг, как полицейского, спросить вас еще раз. Слышали вы какие-либо слухи, что Лоусон вообще был склонен к такого рода вещам?

Мекледжон посмотрел себе под ноги и ответил уклончиво:

– Я слышал, один или два слуха, да. Но я не думаю, что сам Лоусон был активным гомосексуалистом.

– Он был пассивным, вы это имели в виду?

Мекледжон поднял глаза и ответил со спокойной убежденностью:

– С моей точки зрения, преподобный Лоусон вообще не был гомосексуалистом.

Я, конечно, иногда бываю не прав, инспектор. Но в данном случае я думаю, что я прав.

– Благодарю, – сказал Морс тоном человека, который говорит: «спасибо, какие пустяки».

Он оглядел комнату с книжными полками, на которых выстроились рядами богословские труды, корешки большинства из них были либо синими, либо коричневыми. Именно в этом темном и мрачном помещении, Лоусон просиживал, наверное, в течение нескольких часов каждый день, во время своего десятилетнего служения в приходе Сент-Фрайдесвайд. Что в действительности пошло здесь не так? О каких странностях человеческого сердца и о какой глубокой пропасти человеческого сознания могли рассказать эти стены и эти книги, если б только они имели языки, чтобы говорить с ним? Мог ли Мекледжон сказать ему больше? О, да, он мог. Был просто один последний вопрос, самый важный вопрос и он его задаст в любом случае. Это был вопрос, который внезапно возник в его голове накануне вечером на дороге всего в нескольких милях к югу от Шрусбери.

Он вынул из кармана измятое теперь расписание богослужений за апрель.

– Вы печатаете их на каждый месяц?

– Да.

– Вы, – казалось, во рту внезапно пересохло, когда он спросил, – вы сохраняете их копии за предыдущие годы?

– Конечно. Это большая помощь в составлении приходских расписаний, если имеются копии за предыдущий год. Не столько в период Пасхи, конечно, но…

– Могу я посмотреть на прошлогодние расписания богослужений, пожалуйста, сэр?

Мекледжон подошел к одной из книжных полок и достал папку с бумагами.

– Копии за какой месяц вы хотите? – В его глазах отразился проницательный интеллект. – За сентябрь, возможно?

– За сентябрь, – сказал Морс.

– Это здесь, да. Июль. Август… – Он остановился и посмотрел немного озадачено. – Октябрь, ноябрь… – Он вернулся к январю и прошелся очень тщательно по копиям еще раз. – Их здесь нет, инспектор, – сказал он медленно, – их здесь нет. Интересно…

Морсу тоже было интересно.