Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов - [72]

.

Накатившие в конце 1990 года на западное побережье Перу теплые массы Эль-Ниньо изменили не только прибрежные течения, но и состав планктона: популяции местного зоопланктона сократились под натиском популяций экваториального. Преобладающее течение, устремлявшееся вдоль берега на север, повернуло вспять{533}. Для любого холерного вибриона, таящегося в этих водах, внезапный вброс теплой воды означал увеличение численности, живучести и смертоносности. В теплой воде холерный вибрион активнее вырабатывает токсин, иссушающий больного. В теплой воде бактерии легче прикрепиться к планктону, а значит, она проживёт дольше даже в более суровых условиях{534}. (Вибрионы цепляющихся к яйцевой камере или выстилающие кишечник веслоногих достигают пятикратной концентрации по сравнению со свободноживущими, и бактерия может прожить больше года.){535}

Вскоре после прихода Эль-Ниньо жители шестисотмильной полосы перуанского побережья начали заболевать холерой Эль-Тор{536}. Органы здравоохранения рекомендовали перуанцам воздержаться от взаимодействия с таящими опасность прибрежными водами. Полиция арестовывала уличных продавцов рыбы, в том числе торговцев национальным блюдом севиче, представляющим собой замаринованную в лимонном соке сырую рыбу{537}.

Тем не менее к весне 1991 года холера сразила 72 000 перуанцев и начала распространяться на другие страны континента. Реки несли ее в Эквадор, Колумбию, Бразилию и к границе США. Лижущий пляжи Лос-Анджелеса холерный прибой вынудил создателей популярного телесериала «Спасатели Малибу» подумывать о переносе съемок на север от города. Грузовые суда сбрасывали холерные балластные воды в бухту Мобил-Бэй, Алабама, что привело к закрытию местных устричных ферм. Один из рейсов Aerolineas Argentinas доставил холеру из Буэнос-Айреса в Лос-Анджелес – в салате с холерными креветками, которым кормили пассажиров. Несколько десятков человек заболели, один скончался. Подпольные торговцы кокаином занесли холеру в захолустные деревушки на юге Мексики, где располагались посадочные полосы контрабандистских маломоторных самолетов{538}.

К 1993 году в Латинской Америке число заболевших приблизилось к миллиону, а число погибших составило около 9000. От гнева Эль-Тор удалось уйти только Уругваю и Карибам. Но ненадолго{539}.

* * *

К 1994 году постепенно осваивающая территории холера Эль-Тор, возможно, получившая путем переноса гены своей предшественницы, освоила новый трюк – способность выделять тот же тип губительных токсинов, что и классическая 01 в XIX веке. Таким образом, вибрион Эль-Тор, превосходивший прародителя выживаемостью в окружающей среде и устойчивостью к антибиотикам, сравнялся с классическим 01 по смертоносности{540}.

Выработка Эль-Тором токсина привела к резкому взлету смертности в Азии и Африке. С 2001 по 2006 год доля случаев, когда он вызывал несовместимое с жизнью обезвоживание организма, выросла с 30 почти до 80 %{541}. В 2007 году «обновленный» Эль-Тор стал преобладающим штаммом холеры в Южной Азии, в том числе в Непале. Три года спустя группа избежавших местной эпидемии непальских солдат, принятых на службу в ООН, погрузилась на самолеты, следующие на разоренный землетрясением гористый остров Гаити. В кишечнике их дожидался своего часа обновленный Эль-Тор{542}.

Гаити превратился в холерную бомбу замедленного действия, причем не только из-за многолетней нищеты, распрей и антисанитарии. Свою роль сыграла и окружающая среда, предоставившая холерному вибриону на редкость благоприятные условия.

До 2010 года кишащий патогеном Гаити загадочным образом умудрялся избегать холеры. На Карибах она впервые появилась в 1833 году, устроив вспышку на Кубе, а потом распространилась по всему региону, в том числе в Доминиканской Республике, занимавшей восточные две трети острова Гаити. Однако случаев холеры в Республике Гаити история не знает. Гаитянский историк Тома Мадью в конце 1850-х предположил, что Гаити защищает какая-то географическая особенность – «некие эманации почвы, не дающие выжить холерным токсинам» или «какое-то атмосферное явление». Если так, то семибалльное землетрясение в январе 2010 года лишило Гаити этой защиты{543}. Известняк и грязь, смываемые в реки, создали комфортную для вибриона щелочную среду. Разоренное население, и без того небогатое, осталось без пищи и крова. «После землетрясения Гаити стал непохож сам на себя, – говорит специалист по холере Анвар Хук. – Почва сочилась питательными элементами. Экология изменилась»{544}. Десять месяцев спустя холера захватила и Гаити{545}.

Седьмая пандемия, устроенная самым коварным, живучим и смертоносным штаммом холеры, оказалась наиболее долгой и масштабной пандемией этой болезни за всю историю человечества. Она продолжается по сей день{546}.

* * *

Работа Риты Колуэлл по исследованию тайной морской жизни холерного вибриона выдвинула ее в высшие эшелоны науки, где она шесть лет занимала пост руководителя Национального научного фонда США. К тому времени, как седьмая пандемия охватила Гаити, ей исполнилось 76. Никогда еще воздействие морских вибрионов на человека не было настолько очевидным. Из-за климатических изменений океан неуклонно теплел, приводя к увеличению вибрионных инфекций по всему миру, не только на Гаити. Резко подскочило число вибрионных инфекций на потеплевших Северном и Балтийском морях