— Половина Африки — коммунисты, — сказал генерал Магуайр.
Они выпили кофе. Поели жареных пирожков. Прослушали сообщения радионаблюдателей с различных станций слежения и результаты обработки их электронными машинами с остроумными названиями.
— Это далеко не скорость света, — сказал профессор.
— Ха! — произнес генерал Магуайр.
Мистер Макмагон сунул сигарету зажженным концом в рот.
— Черт! — выругался он.
Примерно через час после старта Счастливчик доложил:
— Космический корабль снова в моей зоне приема, джентльмены… Радиограмма с корабля. «Газую вовсю, Счастливчик!» Еще радиограмма: «Скажи Горилле, пусть всегда драит ботинки до блеска и держит хвост трубой».
— В Атлантическом океане на одном корабле есть станция слежения, — сказал профессор. Он вытирал пот мокрым платком.
— Я слышу космический корабль слабо, но ясно, — сказал Счастливчик. — «А в том кабаке, где была музыка…» Дальше не понимаю. Какое-то странное бормотание.
— Дайте послушать, — попросил доктор Бедоян. Он схватил наушники. — Тарабарщина! Настоящая болтовня шимпанзе.
Он передал наушники старшему медику, который хмуро кивнул головой.
— Радиограмма с океанской станции слежения, — сказал один из радистов, сидевших у приемников. — Космический корабль прямо над головой.
— Доклад электронной машины «ИДИОТИК», — сказал другой радист. — Космический корабль последнюю тысячу миль пролетел со сверхсветовой скоростью.
— Бог ты мой! — сказал профессор. — Бог ты мой!
— О каком боге идет речь? — тихо спросил доктор Бедоян. О Пане или об Иегове?
— Радиограмма со станции слежения в Фернандо-По, — сказал один из радистов, и в комнате стало очень тихо. — Космический корабль пошел на снижение. Он снова входит в атмосферу. Приводнился.
Счастливчик снял наушники, встал и подошел к Горилле.
— Наше дежурство кончилось, — сказал он.
— Фернандо-По передает, что слышно какое-то невнятное бормотание и плеск воды. Посадка на воду произведена успешно, — сказал радист.
— Океанская станция слежения подтверждает, — сказал другой радист.
Доктор Бедоян присоединился к Горилле и Счастливчику. На них никто не обратил внимания. Они вышли, оставив ученых, военных и агентов выяснять то, что им троим уже было ясно.
Счастливчик надел белую шапочку, которую он так часто одалживал Пану.
— Он сел на воду у Африки, чтобы оттуда доплыть до берега, — сказал он.
— И добраться до густого лиственного тропического леса, добавил доктор Бедоян. Он не был военным человеком и не стыдился своих слез.
Горилла изобразил на лице подобие улыбки.
— Этим большим шишкам вместо космического корабля достанется шиш. Один только шиш.
— На этот раз он полетел в правильную сторону, и притом быстрее света, — сказал Счастливчик. — Прежде он деградировал, а теперь наоборот.
— Регрессировал, — машинально поправил его доктор Бедоян.
Мичман-минер Горилла Бейтс откашлялся.
— А такого слова, как «дегенерировал», нету? — спросил он.
