Памятник и праздник: этнография Дня Победы - [99]
Только в 1965 г. законодательство было изменено: Закон о могилах был переименован в Закон «О поддержании в порядке могил жертв войн и насилия» и стал распространяться также и на лиц, погибших в качестве «жертв национал-социалистических насильственных мер», «в лагерях для интернированных под немецкой администрацией» или «угнанных для выполнения работ на территорию Германского рейха или удерживавшихся на этой территории против их воли и умерших в течение этого времени»[9]. Только с этим изменением законодательства могилы гражданских лиц, погибших в годы войны, — подневольных работников и работниц, их детей, заключенных концлагерей — приобрели официальный статус военных захоронений и связанное с ним бессрочное право на упокоение.
Однако при ознакомлении со списками могил кладбищ[88] выясняется, что за это время некое, не поддающееся точному установлению, число этих захоронений было уничтожено. Пометки — обычно рукописные — в документах содержат информацию о том, что те или иные могилы, особенно подневольных рабочих и их детей, более не существуют. Порой уже в 1953 г. администрации кладбищ ликвидировали данные захоронения и объявляли их участки незанятыми[11]. Ликвидация могил, продолжавшаяся и после перемены законодательства, обосновывалась современниками по-разному: так, до 1965 г. ссылались именно на Закон о могилах, который не распространялся на подневольных работников. Кроме того, в некоторых случаях говорилось об уничтожении могилы «по ошибке»[12], а иные кладбища ссылались на необходимость строительства новых зданий на месте могил[13]. В другом месте кладбищенские администрации вычеркивали могилы из списков с пометкой, что место их обнаружить более невозможно[14]. Но и после того, как вступил в силу новый закон, спорадически еще имели место ликвидации советских военных могил. Так, муниципальная администрация г. Асперг (округ Людвигсбург, Баден-Вюртемберг) в августе 1968 г. приказала уничтожить в общей сложности 14 могил германских и иностранных граждан, погибших в годы войны, в том числе одну могилу русской подневольной работницы[15].
В отличие от захоронений в старых федеральных землях, места упокоения и памяти советских жертв войны в Восточной Германии имели в целом более высокий статус. То, что им зачастую придавалось большее значение, связано с несколькими факторами. Один важный аспект заключался уже в том послании, которое призваны были нести эти могилы и мемориалы. В большинстве своем они никак не затрагивали тему преступлений национал-социализма, а напоминали о том, что Красная Армия ценой тяжелых потерь освободила Германию и победила во Второй мировой войне. Таким образом, послание было в принципе позитивное и героизирующее погребенных. Советские граждане, захороненные в этих могилах, представали в данной интерпретации не пассивными жертвами, а бойцами, погибшими в борьбе за доброе и правое дело.
Первые советские захоронения и мемориалы сооружались выжившими военнослужащими Красной Армии зачастую сразу после завершения военных действий в том или ином регионе и, таким образом, увековечивали память тех из них, кто эти последние боевые действия не пережил. При захоронении царила спешка, поставка строительных материалов не всегда обеспечивалась, и поэтому данные первые памятники часто не вписываются в типичный канон оформления советских монументов, возобладавший в более позднее время. Примером может служить военный мемориал в Зеефельд-Лёме (район г. Вернойхен, Бранденбург), воздвигнутый в 1945 г. во время наступления на Берлин: это мемориальная стена, на которой расположена чаша вечного огня, а на ее черных кафельных плитках увековечены имена 99 похороненных здесь красноармейцев. Такое оформление резко отличается от типичного для позднейших монументов, представляющих собой, например, обелиски, индивидуальные надгробия в виде камней или плит.
Эта культура поминовения не подвергалась в военное время никакой централизованной организации и затем прекратила свое существование. После окончания боевых действий советских граждан, павших жертвами войны, зачастую хоронили коллективно в могилах, расположенных вне существующих немецких кладбищ. Советская администрация, как правило, выбирала для этого публичные места, которые невозможно было бы игнорировать, — например, вершины холмов, расположенных в зоне видимости населенных пунктов, площади в центрах городов или перед вокзалами.
С момента основания и уход за мемориалами, и поддержание памяти о захороненных стали относиться к компетенции восточного немецкого государства. Эта работа проводилась в тесном сотрудничестве с советскими партнерами[16].
После этого перестройка существующих монументов и создание новых проводились в рамках идейно-художественной концепции, выдвигавшей на первый план антифашистское сопротивление и борьбу против нацистов, в ходе которой и погибли похороненные в данных могилах лица. В соответствии с этим подходом использовались преимущественно такие художественные элементы, которые способствовали героизации погибших. Типичными решениями были обелиски, воздвигавшиеся как в качестве центрального элемента мемориальных комплексов, так и в виде небольших надгробий.
