Памятник Бешеной Пехоте - [13]

Из леса смотрим в сторону наших окопов. Кобра явно встревожен и недоволен:

— Бля… Мы отсюда как на ладони. Не надо быть суперснайпером, чтобы перещелкать нас, как куропаток, не высовываясь из леса.

— Корче, надо выставлять здесь на ночь «секрет» — пулемет и прикрытие, ну и минировать все здесь на хрен.

Через двести метров натыкаемся на дом в лесу. Дом явно жилой, хотя никаких шевелений не видно. Кобра, как охотничья собака, встает в стойку и водит носом:

— Можно будет завтра-послезавтра посидеть здесь в засаде, этот домик очень интересный. Посмотрим, что за лесник тут живет и с кем общается. Ладно, пошли дальше.

Через полчаса блужданий вышли на дорогу, по которой шагали в Хиди-Хутор. У Кобры какой-то озабоченный вид…

— Чем не доволен, командир?

— Да уж очень легко нас впустили в этот аул. Наверняка «чехи» засаду какую-то готовят.

— Ладно, сейчас на обратном пути к Филину заглянем, узнаем, о чем враги по рациям трещат. Мне вот только одно не понятно — почему местные на нас не нападают?

— Нападут еще, у них оружие сейчас, скорей всего, в схронах лежит в лесу где-нибудь, достать не успели, вот и не нападают. Опять же — мы бешеные, не очень хотят они с нами силами меряться.

Мы проходим мимо разрушенного днем вертолетами дома. У забора сидит старик с очень расстроенным лицом. Останавливаемся поговорить.

— Что, дед, жалко дома? А чего сразу белые флаги не выкидывали?

Старик посмотрел на нас и вдруг заплакал:

— Четвертый раз за войну дом разрушили. Я восстанавливаю — вы разрушаете, я делаю — вы ломаете…

Я не нашел слов, чтобы ответить, и мы молча пошли дальше. После долгого молчания Кобра заговорил:

— Это — война. Придется деду в четвертый раз дом строить, а заодно готовить кирпичи на пятый раз.

— А мне кажется, что он плюнет на все, вспомнит, что он вайнах-нохча, возьмет ствол и уйдет в лес партизанить, будет «русских свиней» бить, мстить за дом порушенный.

— Если пойдет старик партизанить, то рано или поздно сдохнет. Нас бить бесполезно, убьют одного — придет другой. Про птицу Феникс слыхал? Вот так же и мы — легко и без затруднений из пепла по жизни встаем. А чеченцы так не могут, у них экономических и людских резервов маловато.

Я захлопал глазами, пытаясь переварить услышанное:

— Только чтоб не казаться в твоих глазах дебилом, я сделаю вид, что понял тебя.

Уже стемнело, когда мы дошли до позиций взвода «Филин».

— Ну, что там у «чехов» творится?

— Да затихли пока… Днем Басаев наезжал на Торпеду, кричал, что расстреляет его, если нас из Хиди-хутора до завтра не выкинут. Наша пехота под вечер село Региту насквозь прошла, один раз нарвались на перестрелку, без потерь разошлись, «чехи» сейчас в лесу накапливаются…

Уже в полной темноте мы вернулись обратно к своим позициям. Слева от нас закопался танк. Это нормальное соседство, а вот наш правый фланг упирается в чеченский дом — это, наверное, на их огороде мы нарыли себе окопов.

После недолгих размышлений Кобра обратился к нам:

— Ну что, бойцы, слушай приказ. Ориентир один — позиция танка слева, ориентир два — дом чечена справа. Приказываю, занять оборону на рубеже ориентир один — ориентир два. На удалении вперед двести метров Колдуну, Снайперу и Десанту организовать в лесу «секрет» — окопаться и замаскироваться. Отходить только по сигналу красной ракеты. Макс и Прист — группа прикрытия, по красной ракете выдвигаетесь на рубеж кромки леса и прикрываете отход «секрета». В случае моего выхода из строя командиром назначаю Черепа, дальше — по ситуации. «Секрету» особое внимание уделить дому в лесу. Вольно… Череп, тебе есть что сказать?

— Да нет, в общем, все понятно. Спать по очереди, костры ночью не разводить. Завтра придут менты, подзачистят село, а до этого, во избежание неожиданностей, поглядываем за местными — возможен удар в спину. Макс, тебе с Пристом сейчас надо поставить в лесу штук шесть растяжек в местах, удобных для прохода. Лева, пушку БМП направь на чеченский дом, если какая провокация — мочи на хрен. Если прижмут очень сильно, мы отступаем в этот дом и занимаем там круговую оборону. Хотя, до этого вряд ли дойдет. Ну, что, господа наемники, цель ясна, задачи определены, работаем…

Ночь прошла спокойно. Дважды где-то недалеко возникала легкая перестрелка и так же неожиданно затихала. А с рассветом небо затянуло тучами, и повалил мокрый, нескончаемый снег.

« Десант» (Дима Андреев) 22.03.96 г.

— Десант, ты меня слышишь? Очнись, куда попали?

Десант дышит, но, похоже, потерял сознание, только постанывает. Пытаюсь вколоть ему промедол, но пальцы обледенели настолько, что не в состоянии сжать тюбик с обезболивающим. Долбанный снег!…

— Все, пацаны, надо отходить на позиции, пока нас тут всех не положили.

Макс прикрывает, а Снайпер, Колдун и я затащили Десанта на верх склона к нашим окопам, залегли и теперь прикрываем отход Макса. Всего десять минут назад пацаны ушли в секрет и вот напоролись, бля… Я, как чувствовал, дважды повторил перед выходом — если будет раненый или засада, сразу давать красную ракету. Мы выходим вперед и прикрываем эвакуацию и отход… И вот теперь лежим, пытаемся отдышаться. Что-либо спрашивать у Колдуна бесполезно, с него и в мирное время двух слов не вытянешь, а сейчас, похоже, он замолчал надолго, так что пытаю Снайпера: