Памяти Петра Алексеевича Кропоткина - [82]

41–45. Фишер, Глинецкий, Маркус, Невера и Нюрка также отвергают свое участие, как и все остальные.

46–48. Тэль, Пшеполковский и Енджевский, бродяги, бежавшие из Читы, пристали к мятежу, как говорят они, по принуждению и взяты за гольцами. Прокурор по совокупности преступлений, зачислил их во 2 категорию. В оправдание свое они ничего не представили.

49. Спос, как раненый, был обвинен прокурором в участии в мятеже; но подсудимый сослался на полк. Черняева и других, которые знали, что он тот самый, нечаянно раненый, про которого упоминалось раньше. Они это подтвердили.

50. Блажиевский, бывший фельдшер при муринской партии, участвовал в мятеже и был в шайке Шарамовича. В оправдание свое приводил, что на повозке привезен до Мишихи; бежать не мог, так как боялся, а убежал уже из тайги, как только представилась возможность. Вовсе не хотел участвовать в мятеже, так как кроме своих книг ничего не знал и жил в балагане с одним стариком, который не принимал никакого участия в делах, и одним молодым человеком, который тоже постоянно читал. В подтверждение он сослался на полковника Черняева, но г. Черняев видел его только в воскресенье, 26-го, когда его арестовали, и он шел с Ильяшевичем, пославшим Блажиевского вперед распорядиться о самоваре, а затем во вторник, после лихановской стычки, Шарамович действительно подтвердил, что когда д-ра мишихинского лазарета отказались итти, он принудил итти фельдшера. В тайге ходил с несколькими поляками, боялся выйти, думая, что от русских солдат пощады не будет.

51. Вигановский, явившийся к есаулу Прашутинскому после дела под Быстрой, был за р. Мишихой, следовательно, под Быстрой, и держал вьючную лошадь. Из расспросов полк. Черняева и собственных показаний подсудимого обнаруживается, что Вигановский должен был быть в числе 70 человек, составлявших кавалерию Шарамовича. Заметив пароход, который вез русские войска, Шарамович отдал задней половине приказание вернуться к Мишихе, где на лодке сложена провизия и навьючить ею лошадей. Тогда они все вернулись и стали вьючить, складывая припасы за неимением сум в свое походное платье. Вигановский должен был быть в числе этих лиц; но затем он не пошел в тайгу, вернулся и сдался есаулу Прашутинскому.

52. Дзингалевский, бывший при арестовании полк. Черняева с ружьем, явился в Посольском. Никаких фактов в свое оправдание не привел.

53. Витковский, сужденный заочно, привел в свое оправдание, что из-за подозрения в принадлежности к тайным обществам он был отдан в солдаты. Там без правого глаза и без зубов он был предметом постоянных насмешек со стороны солдат. Это побудило его бежать. Так как это было в военное время, то за это он попал в Сибирь. Здесь он выдержал тифозную горячку, потом, через несколько времени, эпидемическую. Все это страшно его расстроило. Недостаток пищи, сырой климат, неполучение от родных писем, — все это привело его в отчаяние, и он пошел за авангардом. В настоящее восстание он лишился руки, и остается без правого глаза, без зубов, без руки и просит сострадания у судей. К той же категории причислены Дансовский, который не сужден по болезни, Зарембецкий и Радзивилович, умершие, и 27 человек, пропавшие без вести.

Приговор я сообщу по окончании суда над всеми.

6.

Иркутск, 3-го ноября 1866 года[45].

27-го октября начался суд над преступниками 3 категории, в числе 119 человек, и кончен 28-го. В эту категорию были зачислены преимущественно те, которые были взяты за гольцами; а то, что они были при оружии, не доказано положительно, так как имелось лишь одно присяжное показание, что при них было оружие.

Все это почти исключительно крестьяне, увлеченные в мятеж своими руководителями и по большей части почти не сознававшие, куда и зачем они идут.

После прочтения им приказа командующего войсками о назначении военно-судной комиссии, прокурор приступил к чтению обвинительного акта. Вкратце изложивши, так же как для второй категории, отличительные черты беспорядков, прокурор стал читать обвинение, касающееся собственно этой категории, приблизительно в следующих выражениях:

Если во 2 категорию вошли преступники, составлявшие самое гнездо мятежа, то преступники 3 категории были его проводниками. Отличительная черта этой категории — это отсутствие положительных указаний на то, что они участвовали вооруженными; но все они взяты по ту сторону гольцов, следовательно, продолжали упорствовать в своем противозаконном намерении до самой последней возможности. В массе есть такие, которые, действительно, просто хотели бежать, но для того, чтобы достигнуть этого, они сопротивлялись войскам. Принимая деятельное участие в мятеже и побеге за границу, они обязаны отвечать и за последствия своего преступления.

Наконец, покорно прошу суд обратить внимание на их запирательство, неискренность показаний, на желание затемнить все те обстоятельства, которые могли бы разъяснить дело и степень виновности главных зачинщиков и участников. Поэтому я обвиняю их в деятельном пособничестве бунту, соединенном с упорством в достижении предначертанной преступной цели. Частности обвинений против отдельных лиц были изложены особо при отдельных спросах. Некоторые из подсудимых этой категории обвинялись в том, что участвовали в мятеже с оружием. Все же вообще, — в участии вообще, и в том, что не отстали от мятежа раньше, в то время, как столько раз имели возможность бежать, как во время пути из своей партии до Мишихи, так и во время странствований по тайге.