Память осени - [34]
Вологдин. Вы, как я понимаю, к их числу не принадлежите…
Розен. Не принадлежу. Я не намерен забывать и прощать. Я не буду предавать память своих близких, которых стерли с лица земли сапогами пьяных пролетариев…
Вологдин. Хорошо, это я понял. Прошу только заметить, что я родился уже после революции, поэтому странно обвинять меня в том, что случилось тогда…
Розен. Все равно вы – из них. Вы их наследник. А Мария – она из нашего мира. Уже сейчас за ее спиной шепчутся, распространяют чудовищные слухи, что советская разведка ее завербовала. Вы не можете себе представить, что будет с Марией Алексеевной, когда до нее дойдет вся эта грязь!..
Вологдин (глухо). А кто такая Мария Алексеевна?
Розен. Это мать Марии, которая никогда не забудет, что сделали с ее мужем и сестрами революционная матросня! Вы не знаете ничего о том, как они близки с Марией… Вы не понимаете, что произойдет, если все раскроется… Мария не сможет пойти против воли матери, а если решится… Кто-нибудь из них непременно наложит на себя руки…
Вологдин (помолчав). Что вы от меня хотите?
Розен (истерично). Черт! Я знал, что делать этого не стоит! Что вам до наших слез!.. Во время революции для всяких там комиссаров особым шиком было попользоваться дворяночками… Все то же самое! Ненавижу!..
Розен быстро уходит, сложив руки за спиной. Андрей остается в одиночестве.
48. Хроника. Начало процесса…
Зал на третьем этаже Дворца юстиции выглядит даже не строго, а мрачно. В отделанном темно-зеленым мрамором помещении все окна плотно зашторены. Сюда не проникает дневной свет.
На возвышении стол для судей трибунала, над ними большие государственные флаги СССР, США, Великобритании, Франции. Советские судьи Никитченко и Волчков в военных мундирах.
Скамья подсудимых в два ряда слева от входа. На самом видном месте Геринг. За их спинами американские солдаты в белых касках, белых портупеях с дубинками в руках. Перед скамьей подсудимых на скамьях в три ряда адвокаты в черных и лиловых мантиях.
49. Нюрнберг. Дворец юстиции. Зал заседаний
На трибуне посредине зала американский обвинитель Джексон.
Джексон. Господа судьи! Честь открывать первый в истории процесс по преступлениям против всеобщего мира налагает тяжелую ответственность. Преступления, которые мы стремимся осудить и наказать, столь преднамеренны, злостны и имеют столь разрушительные последствия, что цивилизация не может потерпеть, чтобы их игнорировали, так как она погибнет, если они повторятся…
Андрей входит на гостевой балкон и видит в первом ряду женщину в военной американской форме. Она, положив руки на барьер, внимательно смотрит в зал. Рядом с ней пустое кресло. Андрей садится на него и слегка толкает соседку локтем.
Вологдин (тихо). Привет, Пегги!
Женщина оборачивается и смотрит на него с недоумением. Это не Пегги, это… Марлен Дитрих! Андрей кашляет от смущения.
Вологдин. Простите, госпожа Дитрих! Я ошибся. Я принял вас за другую женщину…
Дитрих (с улыбкой). Давно уже меня ни с кем не путали… Это даже интересно!
Вологдин. Еще раз извините.
Дитрих смотрит на него внимательно, потом вдруг достает из нагрудного кармана тюбик с пастилками, кладет одну в рот, другую протягивает Андрею. Тот благодарно кивает.
Выступление американского обвинителя продолжается. Они внимательно слушают…
Объявляется перерыв. Андрей и Дитрих встают, направляются к выходу.
Дитрих. Кто вы?
Вологдин. Меня зовут Андрей Вологдин. Я из делегации СССР.
Дитрих. О, русский! А почему вы не в мундире? Другие русские в своих мундирах с золотыми погонами выглядят так, как и подобает победителям. Вы не воевали?
Вологдин. Воевал, но…
На них налетает Пегги, на сей раз она наряжена в строгий деловой костюм.
Пегги. Привет, Марлен! Как я рада!.. Мы столько не виделись!..
Дитрих. Последний раз это было в Париже, моя дорогая.
Пегги. Ты надолго сюда, в Нюрнберг? Может быть, собираешься сделать фильм про этот процесс?
Дитрих. Нет, пока все это выглядит совсем некинематографично. Надеюсь, когда будет выступать русский обвинитель… Кстати, в каком он звании, Андрей?
Вологдин. Генерал.
Дитрих. Я надеюсь, ваш генерал будет в мундире и сапогах. И в какой-то момент достанет из своих галифе пистолет и пристрелит какого-нибудь Геринга!.. Вот это было бы кино!
Пегги. Да, это была бы сенсация!
Вологдин (улыбаясь). Ну, вряд ли это случится…
Их уже окружает публика, и Дитрих начинает раздавать автографы и улыбки.
Пегги тянет Андрея за руку.
Пегги. Пойдемте в бар, выпьем что-нибудь. Хорошо, что я сегодня не надела свою солдатскую форму, а то бы выглядела, как жалкая подражательница Марлен! И тогда мне пришлось бы застрелиться!
50. Бар при пресс-руме
Сделав заказ, Пегги закуривает и, прищурившись, смотрит на Андрея.
Пегги. Вы знаете, что случилось с нашей княжной?
Вологдин (изменившись в лице). Нет. А что?
Пегги. Она заболела. Я сегодня заглядывала к переводчикам, мне там и сказали.
Вологдин. Что с ней?
Пегги. О, я надеюсь, ничего серьезного. Она очень милая, не правда ли?
Андрей рассеянно кивает.
Пегги. В аристократах что-то есть… Я люблю аристократов. Мой-то папаша был ирландским пьяницей и безжалостно лупил мою мать. И меня с братьями тоже. Но зато я научилась не давать себя в обиду! Люди сразу чувствуют, кто может дать сдачи, а кто нет. Я из тех, с кем связываться не стоит. Но для друзей я готова на многое…
Впервые в одной книге увлекательная художественная версия исторических событий более чем 65-летней давности.Нюрнбергский процесс – международный суд над бывшими руководителями гитлеровской Германии. Великая история сквозь невероятную жизнь ее героев – с любовным треугольником и шпионскими интригами.В новом романе Александра Звягинцева – мастера остросюжетного жанра и серьезных разысканий эпохи – пожелтевшие документы истории оживают многообразными цветами эмоций и страстей человеческих.На основе книги был снят телевизионный сериал «Нюрнберг.
Майор Сарматов возглавляет группу, проводящую операции особой государственной важности за пределами СССР — на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и Африке. Для него и его товарищей слово «Родина» не пустой звук. В этот раз они обязаны поймать свою «тень» — американского агента, специалиста по советской разведывательной тактике, регулярно появляющегося в зоне советских интересов.
Древний монастырь в Гонконге… Здесь оказался майор Сарматов – легендарный Сармат. Он жив. Но абсолютно утратил память. Кто он? Откуда? Что ему известно? – это интересует многих, в том числе и ведущие спецслужбы мира. Но более всего за этим суперпрофи охотятся люди из одной таинственной секты Востока. С помощью Сармата они намерены совершить устрашающую для всего человечества крупномасштабную, террористическую акцию, которая должная привести их к мировому господству. Они добиваются своего – Сармат в их руках.
Жизнь солдата полна неожиданностей, потому-то и приходится майору КГБ Игорю Сармату тащить на своем горбу американского разведчика, выполняя задание особой государственной важности. Но скоро они поменяются ролями. И горе солдатам тайных войн, когда политики вмешиваются в их дела, когда свои же теряют в них веру, обрекая героев на верную смерть. Однако рано списывать в расход офицера КГБ, проводившего секретные операции в Анголе и Ливане, Никарагуа и Гондурасе. Он дал себе слово обязательно вернуться, чтобы еще хоть раз посмотреть в глаза той, с которой он одной крови, а также в глаза тех, кто его предал...
В Никарагуа он был известен как капитан сандинистов Хосе Алварес, в Анголе – как лейтенант Санчес, в Мозамбике – как капитан Кригс. На самом же деле этот герой тайных войн, способный выполнить любое, самое невероятное задание командования, – русский майор спецназа Сарматов по прозвищу Сармат. Этот мускулистый высокий человек с лицом, обезображенным шрамами, был не единожды ранен, он терял память, его не раз предавали и мечтали убить – ведь живой Сармат очень опасен! Но он выживал вопреки всему и снова возвращался в пекло войны, чтобы посмотреть в глаза тех, кто его предал, и свести счеты с врагами… По мотивам замечательных романов о Сармате был снят 12-серийный сериал, мгновенно завоевавший всеобщее признание.
В романе, завершающем трилогию «Сармат», прослеживаются перипетии судеб двух героев — Игоря Сарматова и Вадима Савелова, некогда принадлежавших к элитному спецотряду быстрого реагирования, спаянного настоящей мужской дружбой и служением Родине. Катастрофа в горах Гиндукуша расставила все по своим местам: кто из них настоящий герой, а кто подстраивается под обстоятельства...