Память, что зовется империей - [42]

– Мы как-то справляемся, – выразительно ответила Махит и следила, как Пять Агат сухо поджала губу, заметив свою ошибку, – то, что она подсознательно решила, будто все во вселенной хотят ровно того же, что и тейкскалаанцы. Махит смилостивилась над ней и продолжила: – Хоть нам и неизвестно, чем Тридцать Шпорник заслужил такой титул.

– Его превосходительство Тридцать Шпорник – из самых недавних эзуазуакатов императора. Он очень быстро возвысился при дворе – благодаря своей мудрости и… – Пять Агат многозначительно покачала ладонью, – возможно, благодаря крепким семейным связям с патрициями на планетах Западной Дуги.

– Понимаю, – сказала Махит. И решила, что и правда понимает. Когда Шесть Путь назначил Тридцать Шпорника соимператором, он усиливал поддержку со стороны богатых обитателей систем Западной Дуги. Семье Тридцать Шпорника вместе с другими семействами патрициев из того сектора – далекой череды систем, богатых собственными ресурсами и производством и плотно связанных прыжковыми вратами, – гарантировано право голоса не только при нынешнем правительстве, но и при следующем. И – если Махит правильно понимала центробежный характер всех попыток узурпации, прославлявшихся в тейкскалаанской истории – заодно император не давал обеспеченным, но удаленным аристократам повода поддерживать кого угодно, кроме Тридцать Шпорника. Бунты под предводительством яотлеков (как происходящий прямо сейчас почти-бунт Один Молнии, о ком повсюду кричали в Городе) зарождались в уголках империи, где народ предан своим командирам, а не какой-то далекой фигуре во дворце. И спонсировали их часто именно такие люди, как семьи с Западной Дуги. Наделив Тридцать Шпорника властью, император сделал так, чтобы его семья сохраняла преданность тому, кто эту власть даровал, то есть его сиятельству Шесть Пути.

– Вы все сами поймете, когда познакомитесь с Тридцать Шпорником, госпожа посол.

– А остальные преемники? Вы сказали, их трое.

– Восемь Виток из Юстиции – ей почти столько же лет, сколько его сиятельству, они яслироды…

Махит прочла достаточно новеллизаций начала восхождения Шесть Пути, чтобы вспомнить Восемь Виток; сестра либо по крови, либо по чувствам, жестокий политик, стоящий за военными успехами и милостью солнца, которыми благословлен император. Махит кивнула.

– Конечно. Восемь Виток.

– И Восемь Антидот, ненамного старше моего Карты, – сказала Пять Агат. – Но у него только гены Шесть Пути. Девяностопроцентный клон.

– Весьма разномастная публика.

– А кто же еще сможет заменить его сиятельное величество? – раздался позади голос Девятнадцать Тесло.

Махит вскочила на ноги.

– Нужны сразу трое? – спросила она, стараясь не вести себя так, словно ее застали врасплох.

– Как минимум, – сказала Девятнадцать Тесло. – Допрашиваешь мою ассистентку?

– Чуточку, – ответила Махит. Казалось, лучше отвечать искренне.

– Узнала, что хотела?

– Кое-что.

– Что ты еще хотела бы знать?

Это была ловушка – с такой сладкой и простой приманкой, как бесконечный вес заботливого интереса Девятнадцать Тесло, – и Махит все равно решила влезть в эту ловушку с головой.

– Как устроен механизм престолонаследия в идеальное время, в идеальном мире? Учебники истории, ваше превосходительство, имеют тенденцию фокусироваться на самых остросюжетных вариантах.

Девятнадцать Тесло улыбнулась, словно Махит ответила удовлетворительно.

– У императора есть ребенок – от тела или от генов, – причем ребенок подходящего возраста и мыслительных способностей, и император коронует его соимператором. Так, когда умирает старый император, уже есть новый, кого звезды знают и любят, кому благоволят; ритуал крови, аккламация солнечным светом.

– И как часто это происходит? – сухо поинтересовалась Махит.

– Чаще какой-нибудь военный командир при поддержке сотни тысяч преданных легионеров заявляет, что милость вселенной назначила императором его. Книги по истории, госпожа посол, как остросюжетны, так и недалеки от истины.

«А как часто император назначает совет из троих преемников? Подозреваю, не очень, – подумала Махит. – Только когда что-то неладно. Нет подходящего наследника. Не совсем. Даже если Тридцать Шпорник и Восемь Виток должны служить регентами при девяностопроцентном клоне, такое регентство получится долгим и противоречивым».

– Если ты наговорилась о политике, – сказала Девятнадцать Тесло, – нас ждет чай. И к тебе гость. В офисе.

– Правда? – удивилась Махит.

– Взгляни сама, – и Девятнадцать Тесло взмахнула рукой так, словно Махит – инфограф не на своем месте.

* * *

Выглядела Три Саргасс ужасно, но эта ужасность казалась значительно лучше, чем когда Махит ее видела в прошлый раз – в полупараличе из-за Города. Теперь она стояла с серым лицом, с синяками под глазами, но и с идеальной осанкой, в безупречной форме министерства юстиции, волосы зачесаны со лба и завязаны в немодный, но удобный хвост. Махит не представляла, какая муха ее укусила, раз она пришла после больницы сюда, а не домой, как любой здравомыслящий человек, переживший значительный неврологический припадок.

И все-таки при ее виде посреди кабинета эзуазуаката Махит окатила волна облечения – хоть что-то знакомое в новой тюрьме-убежище, хоть какая-то опора. И Три Саргасс действительно переживала за Махит, раз отправилась на ее поиски, а не домой, пусть это и совершенно неблагоразумно.