Паломники Бесконечности - [6]
В ветровом плавании звездному штурману делать нечего, и я с этюдником расположился под парусами бизань-мачты. В снастях ветер насвистывал песенку странствий, шелестели и негромко хлопали паруса. Чудный день! Работалось легко, с настроением. И вдруг что-то насторожило меня, словно тень надвинулась сзади.
Я оглянулся. Старпом! Он уставился на картину с удивлением и каким-то затаенным страхом.
— Что? Опять примстилось? — усмехнулся я.
— Да так, — пробормотал он. — Пахнуло чем-то.
«Пахнуло»! И опять же словечко какое-то инфернальное, чуть ли не загробное. Капитан видел в моей картине метафизическую печаль, а у этого она вызвала жуткие метафизические подозрения. Смешно, да и только. Я взялся снова за кисть, но настроение было испорчено, работа валилась из рук. Я собрал этюдник, отнес его к себе и зашел в каюту капитана.
— Чайку! — обрадовался капитан. — Попьем чайку. Однако неизвестно, чего больше жаждал капитан, — чайку или продолжения вчерашней беседы о «высших смыслах бытия». Любил он поговорить. Ох, любил. А тут еще старпом подоспел. Сели пить чай.
— Вот тут штурман любопытствует, интересуется чужаками, — сказал капитан. — Нам с тобой повезло. Мы уже побывали на корабле пришельцев.
— Я первый побывал, — улыбнулся старпом. Серые глаза его, ранее казавшиеся мне холодными и неприветливыми, мягко засветились и потеплели.
— Расскажи, — попросил капитан. — У тебя это забавно получается. Кажется, ты тогда командовал небольшой световой шхуной…
— Да. В межзвездном океане они еще издали заметили нас. Ну и волшебники! Меня с капитанского мостика словно вихрем снесло и затянуло внутрь их корабля. Какой там поднялся гвалт! Какая суматоха! С какими-то приборчиками бегали вокруг меня, рассматривали, как букашку, и страшно удивлялись, что я такой же человек, как они. Эти пришельцы, видать, толковые ребята. Вмиг разобрались и говорили со мной — представляешь? — на нашем языке.
— Ты заметил на их ушах небольшие украшения? Серьги или клипсы? — спросил капитан. — Это переговорные устройства. С их помощью я даже выучил их язык. Но тебя, как говорят, мало интересовали пришельцы. Ты с завистью глядел на их рабов.
— Роботы, — с улыбкой поправил старпом. — Они называют, их роботами. Отличные железные парни. Послушные, исполнительные! А какая силища!
Я украдкой поглядывал на старпома. Жесткие складки у его рта — следы тяжких испытаний, казавшиеся ранее злыми и угрюмыми, смягчились и прямо-таки лучились радушием. Вот и пойми, что это за человек.
— Странные эти пришельцы, — рассмеялся старпом. — Завидуют. И кому? Нам, дикарям.
— Они завидуют космизму нашего мышления, — сказал капитан. — Вот ты невзлюбил не отдельного человека или группу злых людей, сразу всю Вселенную. Это не случайно. С детства мы слышим о дальних звездных плаваниях, мечтаем о них, а некоторые даже родились в космосе. — Капитан вдруг загорелся и, подняв палец, начал торжественно изрекать свои любимые слова: — Две вещи наполняют душу удивлением и благоговением…
— Знаю! Знаю! — рассмеялся я. — «Удивлением и благоговением — звездное небо вокруг нас…» Ну и так далее.
— Смеешься? А я вот такими словами и начал свой главный труд «Видимость невидимого». _ Но почему они нашу галактику называют Заколдованным Шаром? — спросил я.
— Иной раз они выражаются похлеще, — рассмеялся старпом. — При мне их капитан в сердцах наш мир обозвал дьявольским.
— Это уже обидно, — сказал я.
— А может быть, это похвала? — возразил капитан. — Лестно слышать, что наш звездный мир особенный.
Пришельцы побывали во многих галактиках, и в каждой из них законы физики проявляются по-разному. Миры, как и люди, индивидуальны. Но такого, как у нас, не ожидали. Ну, например, неоднородность пространства и времени…
Я порядочно поплавал в межзвездных морях и знал, что встречаются зоны, где время то останавливается, то начинает скакать галопом в разные стороны. Встречал я и слоистость пространства…
Крики матросов и звуки трубы прервали наше чаепитие.
— Подходим к архипелагу Табор, — догадался старпом.
Мы вышли на палубу и с левого борта увидели самый большой остров дружественного нам архипелага. Там, видимо, разглядели наш флаг и сейчас приветствовали залпами береговых пушек.
— Ответим? — Боцман умоляюще смотрел на капитана.
Боцман — большой любитель пальбы. Капитан усмехнулся и махнул рукой:
— Валяй.
«К орудиям»! — засвистал боцман. Корабль вздрогнул от залпа и окутался белесыми облаками. Когда дым рассеялся, вдали показались паруса. В подзорную трубу я узнал торговую шхуну «Сириус», возвращавшуюся из дальнего светового плавания. Что-то у них случилось. Люди обрубали снасти, желая избавиться от повисшей над бортом фок-мачты. Видимо, переход из космического океана в земной прошел не гладко.
— Да, приземлились они неудачно, — подтвердил мою догадку старпом и спросил капитана: — Подойдем?
— Обязательно.
Однако в нашей помощи моряки «Сириуса» не нуждались.
— Справимся сами! — кричали они, когда наши корабли сблизились. — Попутного вам света!
— Ветра! Сначала крепкого ветра! Штормового! — воскликнул в ответ юнга, глазенки его сияли от счастья.
«Шторма ему захотелось. Вот уж действительно сорванец», — подумал я, и сердце сжалось от недобрых предчувствий.
В таежной глуши, возле небольшого озера он встретил девочку лет десяти-двенадцати. Она была какая-то странная и говорила, что упала сюда из будущего.
Действие повести «Мальчик из саванны» (1982 г.) развертывается в далеком будущем.Своеобразный диптих со «Звездными берегами» составляет повесть С. Слепынина «Мальчик из саванны» (1982). Изображается здесь тот же (чуточку более ранний) гравитонный век Земли, век аква- и аэрогородов, восстановленной биосферы, мгновенных телевизитов и почти мгновенных перемещений в пространстве, забавных домашних роботов, светомузыки — в одной повести, «звучащей» живописи — в другой. Похожи в чем-то и герои, безгранично устремленные в космос, одинаково по-богатырски неуклюже опекающие своих ближних.
Повесть — дебют Слепынина (1966 г.), изображает войну между людьми и андроидами на далекой планете. Повесть представляет собой типичную «космическую оперу», не осложненную серьезными проблемами.Да, добрососедство, бескорыстная, ненавязчивая помощь — именно это движет героями нашей космической фантастики. И если даже летит к Земле корабль с фарсанами («Фарсаны» свердловчанина С. Слепынина, 1966), фантаст пытается всесторонне разобраться: что же их породило — злонамеренных этих биороботов? Жутковатая история нужна ему вовсе не затем, чтоб поразвлечь читателя остреньким сюжетом, нет, — чтобы заставить задуматься о небезопасности иных вариантов развития науки, возможных ведь и на нашей планете…
Там, где благо людей, их духовное совершенствование перестают быть высшей целью, где человек превращается в обезличенный винтик, наука рискует выродиться в зловещую, порабощающую силу. Именно так происходит в повести С. Слепынина «Звездные берега» (1976). Герои повести попадают на планету, напоминающую им родную Землю, но начисто лишенную жизни: бесконечный океан песков покрывает ее поверхность. Причины выясняются позже. Некогда обитатели Харды передали совершеннейшим автоматам управление не только производством, но и чисто человеческими сферами жизни.
В полете к Альтаиру произошла гравитационная катастрофа, которая привела к громадному сдвигу во времени, и земной звездолет «Орел» возвращается на планету, где обосновалась технически могучая, но враждебная космическому братству цивилизация…
Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».
Расследование убийства выводит сотрудников КГБ на след преступной группы, переплавляющей за границу ценные произведения ювелирного искусства. Поединок с опытными и хитрыми преступниками оказывается для чекистов серьезным испытанием.
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.
В книгу вошли два романа знаменитого писателя, кинодраматурга, мастера отечественного детектива Э. Хруцкого – «Комендантский час» и «Тревожный август», посвященные работе московской милиции в годы Великой Отечественной войны. Автор мастерски передает атмосферу тех героических дней, тщательно прорисовывает образы работников милиции, раскрывает перед нами их многогранный духовный мир. Главный герой – Иван Александрович Данилов – начальник отдела по борьбе с бандитизмом МУРа, и его коллеги предстают перед нами мужественными людьми с сомнениями, болью, любовью, ошибками…
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.