Паломники Бесконечности - [40]
— И наш боцман здесь?
— Уже давно. Блаженствует на море, — усмехнулся капитан. — Жизни не представляет без штормов. Сейчас он владелец трехмачтового парусника. Юнгу я с трудом сманил оттуда к себе в университет.
Кочки, камышовые топи под нами редели, и болото незаметно перешло в обширное чистое озеро. Птицы снизились и воркующими голосами приветствовали своих плавающих подруг. На бреющем полете они поднесли нас к большому лесистому острову и опустили на берег.
Отряхиваясь и охорашиваясь, птицы шумно захлопали крыльями и окутались облаками брызг и мелкой водяной пыли, пронизанных лучами солнца. И там, внутри сияющих облаков, свершилось чудо. Крылья превратились в белоснежные девичьи руки, сиреневое оперение — в нарядные платья такого же сиреневого цвета, и… прекрасные озерные девы улыбались нам, довольные произведенным эффектом.
— Мы фрейлины царицы, — защебетали они. — Идите за нами.
Мы поднялись по мраморным ступеням и очутились в прохладной аллее с мягко шумящими фонтанами, беседками и статуями. Чуть дальше из зарослей цветущих магнолий выступил дивный дворец — не то облако, не то застывшая пена морская — с круглыми башенками и хрустально сверкающими шпилями. В одной из башенок кто-то играл на рояле.
— Это царица, — пояснила одна из фрейлин. — Пойду доложу.
Вышла царица… И дрогнуло у меня сердце: она! Пролетели миллионы веков — и вот мы встретились, нашли друг друга.
— У тебя такой ошалелый вид, будто узрел привидение, — пошутил капитан. — Знакомая?
— Нет, просто почудилось, — смешался я. — На волшебной планете и с памятью нашей что-то случается.
Царица подошла к нам, и я понял, что ошибся. В памяти моей что-то шевельнулось, смутно, словно сквозь запыленное окно, показался на миг далекий и прекрасный образ. Но образ земной. А царица? Это же сама Вселённая, ее задумчивая и таинственная красота.
Фиолетовые глаза — звездные дали, черные волосы — пряди космической тьмы. Вот эта таинственность и космичность (опять же наша врожденная космичность!) и волновала меня. В груди щемило, в голове кружился сладкий туман. «Уж не влюбился ли?» — усмехнулся я.
— Извините за беспокойство. — На красивых губах царицы дрогнула виноватая улыбка. — Уж очень хотелось побеседовать с профессором Румом. Заманила я вас.
— Не вы заманили, а мы сами пожелали познакомиться с прекрасной царицей, — галантно соврал капитан. Красота царицы, видимо, и на него произвела впечатление.
— Нет, нет! Мои птицы-фрейлины прилетели на университетский пруд не случайно, в то время, когда у вас появилось желание повидать на болоте старого знакомого. Уж он-то знал это. Он все знает. Это он по моей просьбе все подсчитал. И все точно совпало.
— Так это все жабьи проделки! — воскликнул капитан. — А меня он уверял, что вычислениями больше не занимается.
— Мелкие вычисления у него пока получаются, — улыбнулась царица. — А что касается космических, то в его вычислительной машине что-то разладилось. Сколько раз просила его объяснить, что за странная галактика нам попалась, откуда сказочные облака? А он все твердит, что этого…
— Что этого не может быть! — подхватил капитан. Мы рассмеялись.
— Впрочем, что мы стоим? Идемте в мой кабинет. Кабинет царицы выглядел скромно и старомодно.
Рояль, круглый стол на массивных витых ножках, мягкие стулья с высокими спинками. На столе старинный письменный прибор. И даже свои нотные записи царица делала гусиным пером. «Причуды как у капитана, — подумал я и тут же вспомнил: — Ах да! Здесь средневековье».
— Присаживайтесь и давайте знакомиться. О вас я уже слышала, профессор Рум.
— Раньше я был капитаном, а это мой штурман.
Взметнув длинные черные ресницы, царица взглянула на меня и словно обожгла: не глаза, а звездные бездны. Справившись с волнением, я спросил:
— А вас как звать? Вам очень подошло бы какое-нибудь звездное имя.
— Вы правы, родилась я в звездных далях. Имя у меня космического происхождения.
— Какое?
— Аннабель Ли.
— Аннабель Ли! — В волнении я вскочил на ноги. — Не так вас звали. Ли… Ли… Не могу вспомнить. Тоже на «Ли», но не так. И родились вы не среди звезд, а на Земле.
— Садись, штурман! — приказал капитан и, улыбнувшись, попытался уладить возникшую неловкость: — Ему все чудится что-то.
— А если не чудится? — Царица в глубокой задумчивости смотрела на меня. — Иногда и мне кажется, что я жила другой жизнью. Нет, нет! — рассмеялась она _ Неправда. Хорошо знаю, что не земная я и возникла чудесным образом. И только здесь впервые получила неожиданный дар: реальное земное существование. Такое же, как у вас сейчас. Вот тут для меня загадка. Помогите разобраться, профессор.
Царица поведала о своем происхождении. Оказывается, она… вымысел. Волшебный образ, персонаж легенды, придуманный на досуге астронавтами в звездных далях.
Глаза у капитана так и загорелись. Еще бы! Наглядно подтверждалась его гипотеза о творческих видениях, фантазиях и образах, незримо носившихся по Вселенной и получающих в реликтовых галактиках «вещественное наполнение».
Я плохо вникал в беседу, доставлявшую капитану огромное наслаждение. Я посматривал на царицу, на ее прекрасный лоб, на беломраморное и ожившее в споре лицо, а в груди сладко и тревожно щемило: ну где, где же я ее видел?
В таежной глуши, возле небольшого озера он встретил девочку лет десяти-двенадцати. Она была какая-то странная и говорила, что упала сюда из будущего.
Действие повести «Мальчик из саванны» (1982 г.) развертывается в далеком будущем.Своеобразный диптих со «Звездными берегами» составляет повесть С. Слепынина «Мальчик из саванны» (1982). Изображается здесь тот же (чуточку более ранний) гравитонный век Земли, век аква- и аэрогородов, восстановленной биосферы, мгновенных телевизитов и почти мгновенных перемещений в пространстве, забавных домашних роботов, светомузыки — в одной повести, «звучащей» живописи — в другой. Похожи в чем-то и герои, безгранично устремленные в космос, одинаково по-богатырски неуклюже опекающие своих ближних.
Там, где благо людей, их духовное совершенствование перестают быть высшей целью, где человек превращается в обезличенный винтик, наука рискует выродиться в зловещую, порабощающую силу. Именно так происходит в повести С. Слепынина «Звездные берега» (1976). Герои повести попадают на планету, напоминающую им родную Землю, но начисто лишенную жизни: бесконечный океан песков покрывает ее поверхность. Причины выясняются позже. Некогда обитатели Харды передали совершеннейшим автоматам управление не только производством, но и чисто человеческими сферами жизни.
Повесть — дебют Слепынина (1966 г.), изображает войну между людьми и андроидами на далекой планете. Повесть представляет собой типичную «космическую оперу», не осложненную серьезными проблемами.Да, добрососедство, бескорыстная, ненавязчивая помощь — именно это движет героями нашей космической фантастики. И если даже летит к Земле корабль с фарсанами («Фарсаны» свердловчанина С. Слепынина, 1966), фантаст пытается всесторонне разобраться: что же их породило — злонамеренных этих биороботов? Жутковатая история нужна ему вовсе не затем, чтоб поразвлечь читателя остреньким сюжетом, нет, — чтобы заставить задуматься о небезопасности иных вариантов развития науки, возможных ведь и на нашей планете…
В полете к Альтаиру произошла гравитационная катастрофа, которая привела к громадному сдвигу во времени, и земной звездолет «Орел» возвращается на планету, где обосновалась технически могучая, но враждебная космическому братству цивилизация…
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?
В квартире Грегга открывается дыра из Будущего, которую открыл человек из Будущего. Грегг заинтересовался и стал исследовать то помещение в Будущем, в которое вела эта дыра.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Расследование убийства выводит сотрудников КГБ на след преступной группы, переплавляющей за границу ценные произведения ювелирного искусства. Поединок с опытными и хитрыми преступниками оказывается для чекистов серьезным испытанием.
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.
В книгу вошли два романа знаменитого писателя, кинодраматурга, мастера отечественного детектива Э. Хруцкого – «Комендантский час» и «Тревожный август», посвященные работе московской милиции в годы Великой Отечественной войны. Автор мастерски передает атмосферу тех героических дней, тщательно прорисовывает образы работников милиции, раскрывает перед нами их многогранный духовный мир. Главный герой – Иван Александрович Данилов – начальник отдела по борьбе с бандитизмом МУРа, и его коллеги предстают перед нами мужественными людьми с сомнениями, болью, любовью, ошибками…
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.