Паломник. Книга первая - [48]

Наступило утро, над долиной, освещенной первыми бледно-желтыми лучами солнца, гулял легкий ветерок.

Басан оставила на полу в спальне Данзена несколько пятен помета, которые он немедленно убрал. Он подумал было выпустить ее наружу, но прежде следовало понять, что на него напало. Наемник поместил хлопавшую крыльями и плевавшуюся пламенем курицу в клетку, где она немедленно успокоилась.

Данзен принес свежей воды и умылся над раковиной в кухне, потом обсушил руки, взял кусок хлеба и снова вышел наружу. Стоя перед зданием с едой в руке, с мечом на боку и сумкой через плечо, Данзен окинул взглядом свой монастырь.

Хоть крыша теперь и не текла, вскоре ее придется заменить. Каменный фасад следовало подремонтировать. Кроме того, до зимы следовало починить отопительные трубы.

Все это означало одно: Данзену нужны деньги.

В монастыре он по большей части мог полагаться только на себя. Также он запросто мог охотиться благодаря клинку, что висел у него на поясе. Но для всех задуманных работ требовался постоянный приток денег.

Данзен пока не думал о том, чтобы завести какую-то мебель для молельни, но в будущем она может понадобиться. Возможно, если он пообедает в городе и пообщается с немногими знакомыми, ему удастся разузнать что-нибудь полезное.

С этой мыслью бывший убийца запер дверь, и тут ему в голову пришла еще одна идея: возможно, когда он доведет монастырь до ума, ему стоит попробовать поупражняться с собственным эхом.

По дороге к Шуе Данзен припомнил все, что ему было известно об этом искусстве. Управление эхом строилось на развитии отзвуков Шуньяты, что были заключены в крови каждого.

Хотя Шуньята пала много сотен лет назад, когда небо буквально рухнуло на землю, жившие в те времена люди смогли поглотить ее силу и передали божественный дар своим потомкам.

Были те, кто посвящали всю свою жизнь развитию эха и связанных с ним способностей.

Эти люди разработали собственную систему оценок, о которой Данзен почти ничего не знал, а сам процесс, судя по всему, состоял по большей части из медленных, вдумчивых движений, сложных поз и испытаний, во время которых человеку нужно было изменить саму природу некоего предмета, не прикасаясь к нему.

Простым и быстрым способом получить силу Шуньяты был помещенный в талисман останец, но некоторые порой просто его поглощали.

Именно так поступила бывшая любовница Данзена, Соко. Она украла небольшой осколок останца Шуньяты у одной из целей, растерла его в порошок и вдохнула.

С этого началась зависимость.

Соко выискивала любые частицы останцев, и они начали менять ее тело. Когда Данзен видел девушку в последний раз, она выглядела почти как призрак. Под действием новых способностей даже одежды как бы витали вокруг ее тела. Теперь, после двух лет разлуки, трудно было предсказать, как далеко зашли изменения.

Данзен вспомнил, как Соко ревниво пояснила, что это единственный способ стать такой же сильной, как он. Постоянное недовольство и даже отвращение к самой себе заставляло ее желать все большего.

Волосы у него на затылке зашевелились, когда Данзен вновь вспомнил о том, что теперь она охотилась за ним. По крайней мере, если верить Сюнте и Норвину.

Он невольно положил руку на рукоять меча и замер, прислушиваясь к окружающему миру. Если она нападет, хотя он и надеялся, что этого не случится, Соко станет действовать быстро и безжалостно. Или же попытается с ним заигрывать.

Он не знал, сможет ли она его убить, но собственная гибель не слишком заботила Данзена. Больше он переживал о том, что случится, если на свободу вырвутся демоны.

Убедившись, что за ним никто не следит, Данзен продолжил путь. На окраине Третьего района ему встретились трое сыновей Темура. Мальчишки гонялись друг за другом, средний размахивал деревянным мечом.

Третий район был оживленным и разительно отличался от неподвижного и молчаливого монастыря. Люди спешили по улицам в другие части деревни, торговцы из лавок вдоль дороги окликали прохожих.

Данзен заметил девочку в желтом платье верхом на лошади, которую вел под уздцы кривоногий, прихрамывающий старик. Девочка глянула на него и тут же отвела взгляд. Данзен припомнил, как несколько дней назад она едва не врезалась в него, убегая от мальчишки в маске екая.

– Еще немного, – сказал ей старик. – Дедушке самому стоило бы ехать верхом.

– Ты сказал, что мне можно поездить на лошади, – заныла девочка.

– Так ты и едешь, – заметил он.

– Но ты ее держишь…

Старик рассмеялся.

– И я пока буду тебе помогать, Энхмаа. Ты еще слишком мала, чтобы кататься в одиночку.

– Но мои друзья ездят сами…

– Ай, – откликнулся старик и отмахнулся. – Кто-нибудь вечно что-нибудь делает, и тебе тут же нужно повторить.

Данзен подождал, пока они пройдут мимо, и повернул в боковую улочку, где жили Хамдо и Сарнай. После прогулки от монастыря он проголодался, а из-за мясных пирогов и прочих угощений, которые каждый день приносил с собой плотник, уже пристрастился к готовке Сарнай.

Данзен подошел к ухоженному домику и постучал. Дверь открыл Хамдо. На плотнике была чистая и, судя по виду, тщательно выглаженная рубашка.

– Паломник, – поприветствовала он, слегка поклонившись Данзену. – Я все ждал, когда ты зайдешь.