Паломино - [6]

– Так что у нас новенького, дружок? Я тебя с утра не видела. Что там с рекламой Вертсмейера?

– Да ничего, – отмахнулся Чарли. – Что можно сделать для владельца крупнейшего универмага Сент-Луиса, если у него полно денег, но совершенно нет вкуса?

– А если разработать тему лебедя? Помнишь, мы говорили об этом на прошлой неделе?

– Нет, они приняли эту идею в штыки. Им нужно что-нибудь эдакое. А в лебедях ничего особенного нет.

Сэм присела к большому разделочному столу, а долговязый Чарли уселся напротив нее на стул. Саманта никогда не испытывала влечения к Чарли Петерсону, хотя за прошедшие годы они и работали вместе, и ездили в командировки, и спали рядом в самолетах, и часами болтали. Он был ей братом, задушевным другом, товарищем. У Чарли была жена, которую Саманта очень любила. Мелинда идеально подходила ему. Она завесила стены их большой гостеприимной квартиры на Восточной 81-й улице коврами и поставила в комнатах плетеные корзинки. Мягкая мебель была обтянута тканью темно-бордового цвета, и повсюду, куда ни брось взгляд, стояли прелестные вещицы, скромные сокровища Мелинды, которые она сама находила и приносила домой. Чего тут только не было – от экзотических морских раковин, которые они с Чарльзом вместе собирали на Таити, до идеально гладкого шарика, позаимствованного Мелиндой у сыновей. Сыновей у Мелинды и Чарльза было трое, и все они пошли в отца. Еще в хозяйстве имелся громадный невоспитанный пес по кличке Дикарь и большой желтый джип, на котором Чарли ездил вот уже десять лет подряд. Мелинда тоже занималась искусством, но на службу не ходила, деловому миру не удалось «совратить» ее. Она работала в мастерской и за последние годы дважды устраивала выставки, которые прошли с успехом. Мелинда во многом отличалась от Саманты, и все же в них было и нечто общее: под внешней бравадой скрывалось мягкое обаяние, которое так нравилось Чарли. По-своему он тоже любил Саманту, и его до глубины души возмутило, что Джон так поступил с ней. Вообще-то Чарльз всегда недолюбливал Джона, считая его эгоцентричным болваном. Поспешный разрыв Джона с Самантой и его женитьба на Лиз Джонс лишний раз доказывали правоту Чарльза: во всяком случае, он воспринял это именно так. Мелинда пыталась понять обе стороны, но Чарли даже слышать о Джоне не желал. Он слишком волновался за Сэм. За последние четыре месяца она совсем расклеилась, это было очевидно. Работа шла вкривь и вкось. Глаза помертвели. Лицо стало изможденным.

– Ну, так что, мадам? Надеюсь, вы не возражаете против моего прихода в столь поздний час?

– Нет, – Саманта улыбнулась, наливая Чарли кофе. – Я просто гадаю, что могло привести тебя ко мне. Решил явиться с проверкой?

– Возможно, – глаза Чарли ласково засветились. – Неужели ты против, Сэм?

Она грустно посмотрела на Чарльза, и ему захотелось обнять ее.

– Ну, что ты! Это же здорово, что кому-то есть до меня дело.

– Мне, во всяком случае, есть. И Мелли тоже.

– Как она поживает? Хорошо?

Чарльз кивнул. На работе им было некогда говорить об этом.

– Да, все о’кей.

Чарльз уже начал сомневаться, удастся ли ему сказать Саманте то, что он собирался. Разговор предстоял нелегкий, она могла и обидеться…

– И все-таки в чем дело? Что случилось? – Саманта вдруг посмотрела на него с усмешкой. Чарли попытался сделать невинную мину, но она дернула его за бороду. – Ты что-то скрываешь, Чарли. Признавайся!

– С чего ты взяла?

– На улице льет как из ведра, холод собачий, сегодня пятница, вечер, тебе бы сидеть сейчас дома со своей милой, уютной женушкой и тремя очаровательными детишками. Как-то не верится, что ты явился сюда только просто так, на чашечку кофе.

– А почему бы и нет? Ты еще очаровательней моих детей. Но вообще-то… – Чарльз немного поколебался, – вообще-то ты права. Я зашел не просто так. Мне хотелось поговорить с тобой.

О господи, какой кошмар! Ну, как ей сказать? Чарльзу вдруг стало ясно, что она его не поймет.

– О чем? Ну, не тяни же!

В глазах Саманты сверкнули лукавые искры, которых Чарльз так давно не видел.

– Видишь ли, Сэм… – Чарли глубоко вздохнул и пристально посмотрел на Саманту. – Мы с Харви тут поговорили и…

– О ком? Обо мне? – Саманта напряглась, однако Чарли спокойно кивнул.

Она теперь терпеть не могла, когда о ней говорили. Ведь это означало только одно: что люди обсуждают ее нынешнее состояние и поступок Джона.

– Да, о тебе, – подтвердил Чарльз.

– В какой связи? Вы обсуждали заказ из Детройта? Я не уверена, что клиент понял мое предложение, но…

– Нет, мы говорили не о детройтском заказе, Сэм. Мы говорили О ТЕБЕ.

– А что обо мне говорить?

Надо же, а она считала, что все уже кончилось, люди перестали о ней судачить. Говорить-то больше не о чем! Они разъехались, Джон получил развод и женился на другой. Она, Саманта, пережила это. Так что еще тут обсуждать?

– Со мной все в порядке.

– Вот как? Удивительно! – По взгляду Чарльза было ясно, что он сочувствует Саманте и до сих пор злится на Джона. – Я, например, на твоем месте вряд ли мог бы так ответить, Сэм.

– У меня нет выбора. И потом, у меня более сильный характер, чем у тебя.

– Наверное, – Чарльз усмехнулся. – Но, может, не такой сильный, как ты полагаешь. Почему бы тебе не взять отпуск, Сэм?