Пальмы в снегу - [48]

– Смотри, как ты рубишь подлесок! С таким, как ты, Килиан, колонизация заняла бы всего пару лет, а не пару столетий. Ты ведь знаешь, что первопроходцы быстро умирали? Мерли как мухи! Даже на кораблях было по два капитана, на всякий случай.

– Ну, не так уж сложно привыкнуть, – фыркнул Килиан

– Потому что сейчас все иначе. Когда белых здесь не было, буби знали, как жить в гармонии с островом. А когда началась колонизация, тяжелым трудом, который сейчас выполняют черные, занимались сами белые. Они рыли землю под палящим солнцем, в тех местах, где было легче всего подхватить малярию. И никакого хинина тогда не было! Менее чем за сто лет остров, населенный так называемыми каннибалами, изменился.

– Не могу представить, как вы едите людей.

– Откуда тебе знать, на что я способен! – улыбнулся Хосе.

– И чем же вы жили раньше? Ведь для посадок вы используете наши семена.

– Местная земля настолько богата, что можно довольствоваться малым. Боги благословили ее урожайностью. Здесь растут дикие апельсины, лимоны, гуава, манго, тамаринды, бананы и ананасы, хлопок. А как насчет хлебного дерева, чьи плоды крупнее кокосов? У нас есть скот. То есть более чем достаточно всего.

– Неудивительно, Йозе, – Килиан вытер пот рукавом, – что белые вам совсем не нужны.

– Вот, еще про пальмы не сказал! – словно не услышав его, продолжил Хосе. – Из них делают топе — наше вино, масло для приготовления пищи и освещения, листьями мы кроем дома, стволы идут на постройки, а молодые побеги мы просто едим. Скажи, у вас в Пасолобино есть деревья, похожие на пальму? – Он умолк, чтобы перевести дух, и заговорил снова: – Смотри, как их кроны взмывают в небеса! – Тон Хосе снова обрел торжественность. – Они подобны колоннам, поддерживающим мир. Пальмы, Килиан, были до нас и останутся после нас. Они – символ восстановления.

Тронутый словами Хосе, Килиан задрал голову. Верхушки пальм действительно будто подпирали небесный свод, а плоды на ветвях напоминали созвездия. Он закрыл глаза. Все далекое казалось близким; время и место, страны и история, земля и небо соединились в первозданном покое.

– Теперь мы в Бёабба! – вернул его на землю Хосе.

Через несколько шагов тропинка выбежала на открытое место. Справа располагался навес, под которым готовили пальмовое масло. В прошлый раз Хосе показал ему, как его производят. Женщины извлекают сердцевину из ярко-оранжевых плодов и складывают мякоть в кучи, кучи накрывают листьями, чтобы добиться ферментации. Затем слегка подсохшие плоды размалывают тяжелыми камнями в похожей на ступку яме с каменным дном, и наконец мацерированную массу вываривают в больших котлах, чтобы извлечь масло.

– У нас сегодня свадьба, – довольно сказал Хосе. – Увидишь, какое это грандиозное празднество! По особым случаям наши женщины готовят много разных блюд и напитков!

Килиан кивнул. Он волновался так, будто шел на свадьбу кого-то из близких родственников. За эти два года он провел больше времени в обществе Хосе, чем с кем бы то ни было в родной долине. И ему здорово повезло, потому что Хосе выделялся среди других. Он отлично ладил как с белыми, так и с чернокожими, адаптировался к цивилизации, но не забывал о традициях. Более того, он гордился традициями своего народа и готов был рассказать о них.

Килиан поскреб затылок. Ему было неловко высказывать свои чувства, но Хосе этого заслуживал.

– Послушай, Йозе, – произнес он, глядя на мужчину в упор, – я тебе раньше этого не говорил, но я знаю, как сильно ты мне тогда помог в истории с Умару. Спасибо большое, друг. – Хосе кивнул. – Но скажи мне кое-что, Йозе… Я был не прав, когда избил Умару, но ты мне все равно помог. Ради моего отца, да?

– Ради тебя, – покачал головой Хосе. – В ту ночь я услышал, как ты, взрослый человек, плачешь, будто ребенок… У тебя доброе сердце. – Он слегка потрепал Килиана по руке и прошептал доверительно: – Духи знают, мы все иногда совершаем ошибки.

Килиан смутился.

– Хоть я белый, а ты черный, я не вижу черного, когда смотрю на тебя. Я вижу Хосе… или Йозе. – Он опустил глаза. – Ты понимаешь, о чем я…

Хосе потряс головой, будто не поверил услышанному.

– Если бы я не проделал весь этот путь вместе с тобой, решил бы, что ты перебрал топе. Посмотрим, что ты скажешь назавтра, когда тебя настигнут последствия праздника буби! – Он поднял палец в дружеском предостережении. – Я не угрожаю, но если ты тронешь мою дочку или племянницу, я превращусь в зверя!

– Ты не хочешь видеть меня зятем? – рассмеялся Килиан.

Хосе не ответил. Он взглянул на женщин, готовящих масло, и, посвистывая, пошел дальше.

Проходя мимо чанов с водой из источников, с помощью которой буби из Бисаппо молились об урожае и благополучии деревни, миновав деревянную арку, по сторонам которой росли ико — священные деревья, отгоняющие злых духов, Килиан вспомнил, как первый раз пришел к Хосе в гости. Предупрежденные свистом о появлении белого человека, мужчины, женщины и дети высыпали на улицу. Они рассматривали его, а Килиан рассматривал их, и в некоторых случаях (в частности, при виде стариков) испытывал отвращение. У одних была грыжа, у других тела покрывали язвы, следы от оспы или рубцы. Его пригласили в один из домов, и он зашел под присмотром Хосе. Он помнил, как удивило его множество амулетов, висящих на стенах, – овечьи хвосты, кости и черепа зверей, куриные и фазаньи перья, рога антилоп и раковины. В Пасолобино была традиция вешать над дверью высушенные козьи ножки и выкладывать на крышах и верхушках печных труб фигуры из камушков, чтобы отгонять ведьм. Боязнь всего неведомого была одинакова во всех частях света: в Африке это были злые духи, в Пиренеях – колдуны. Но различия между Бисаппо и Пасолобино бросались в глаза. В испанской деревне люди жили в каменных домах с толстыми стенами, защищающими от холода, в африканской – хлипкие тростниковые хижины аборигенов укрывались в тени пальм, а по улице ходили полуголые люди. В свой первый визит Килиан не мог поверить, что два столь разных мира сольются в его сердце.