Паланг - [16]
10
Как-то утром Каримов, с озадаченным видом постояв у койки одного из солдат, еще вчера свалившегося с температурой за сорок, в конце концов приказал поставить возле него ведро воды и до вечера не трогать — авось оклемается. А потом, выйдя на крыльцо, кликнул
Анвара и сказал недовольно:
— Ты что там, опять уснул?! Пошевеливайся давай. Со жратвой разделаешься, пойдешь клетки чистить.
Ну, клетки так клетки. Хоть по-прежнему и не хотелось к ним приближаться, а все же он уже свыкся с мыслью, что живут в них обреченные на гибель собаки. Ну, в конце-то концов, все животные обречены. Взять ту же корову. Или барана. Кормят, кормят, холят, потом бац! — и зарезали. Хотя, конечно, танки собаками взрывать — в этом что-то другое… Это не корову зарезать, не барана. Это дело какое-то темное… нечеловеческое… хотя, казалось бы, барана резать — разве человеческое? А вот задашься таким вопросом, и оказывается, что — да, именно что человеческое: кормить человека, одевать человека. А танк! — совсем другое дело, совсем… Но все равно он уже привык ко всему этому, сжился.
Хамид приказал взять совок, веник, ведро с водой. Пошли к вольерам… Ну, что тут скажешь! Конечно, занятие не из самых приятных. С другой стороны, дома он тоже за животными ходил. И навоза за коровой успел нагрести досыта, и из курятника они с отцом сколько раз тачками помет вывозили… Даже непонятно, откуда его столько берется у них. Куриный — он самый вонючий, прямо дух захватывает… В общем, собачьи клетки чистить — подумаешь, ничего особенного в этой работе не было.
Ласково бормоча, Хамид приотворял клетку, хватал пса за ошейник, чтоб тот, чего доброго, не бросился на незнакомца; и пока держал,
Анвар быстренько наводил порядок. Пес щерил зубы, взлаивал — не нравился ему Анвар, невесть откуда здесь взявшийся. Раньше не бывало такого, раньше с Хамидом Зафар приходил клетку чистить, а теперь нба тебе — ферт какой-то ни с того ни с сего… Когда Анвар заканчивал,
Хамид отправлял пса на место, и тот начинал с показной яростью бросаться на сетку, всем видом показывая, как ему жаль, что не дали порвать в лоскуты пришлого мальчишку…
Впрочем, псы по всему вольеру скулили, выли, гавкали, брехали и вообще бесновались напропалую. Им ведь утренняя приборка — самая сласть, хоть какое развлечение. Так что гам стоял такой, будто в райцентре на четверговом базаре, когда ко всеобщему изумлению в ворота въезжает вдруг автолавка с паласами.
Но потом на дальнем краю началось совсем уж что-то невообразимое.
Хамид сначала приложил ладонь ко лбу, пытаясь разобраться в ситуации, затем выругался и помчался туда, грозно маша палкой и крича:
— Ты что! Сдурел!
В одной из клеток громадный пес дико лаял, выл и бешено бросался на сетку, отчего весь ряд ходил ходуном.
— Перестань! Кому сказал!
Хамид стал со всего маху колотить палкой по сетке-рабице, надеясь, вероятно, вразумить обезумевшую собаку.
Анвар помедлил секунду, бросил совок, поставил ведро и пошел туда же.
Он шагал, и вдруг ему стало казаться… он стал ускорять шаги!.. Да, ему показалось, что…
— Пала-а-а-анг! — закричал он, со всех ног летя туда. — Пала-а-а-анг!
Анвар упал на колени, схватившись за ячеи, прижался лицом к жестким переплетенным проволочинам.
— Пала-а-а-анг! — повторял он, рыдая. — Пала-а-а-анг!..
Скуля, Паланг лизал его соленые щеки.
Когда Анвар, негромко постучав, открыл дверь вагончика, старшина
Каримов лежал на кровати, накрыв физиономию пожелтелой до цвета выгорелой травы газетой «Комсомолец Таджикистана». Судя по дате, этот экземпляр печатного издания последние два года служил ему надежным прикрытием от проклятущих мух.
— Разрешите, товарищ старшина! — сказал Анвар не так громко, чтобы насильственно и грубо вырвать старшину из пространств мирной дремы, но и не так тихо, чтобы совсем не потревожить его покоя, поскольку макароны по-флотски, миску с которыми Анвар держал в руках, рисковали совсем остыть и склеиться, а вкусы старшины Каримова всем были хорошо известны — он любил погорячее.
Старшина глубоко вздохнул, медленно сдвинул с лица газету и уставился на Анвара мутным взглядом.
— Поставь, — сказал он.
Анвар осторожно поставил миску на стол.
— Разрешите идти?
— Иди…
Старшина повернулся на бок, сел и стал нашаривать обрезки кирзовых сапог, служившие ему тапочками.
— Э! постой-ка! Вернись.
Анвар остановился и послушно повернулся к командиру.
— Ты, это… — сказал старшина, ковырнув ложкой макароны и невольно при этом сморщившись. — Ты вот что…
Так и не сформулировав мысль, Каримов нагнулся, сунул руку под койку, извлек большую пластиковую бутыль с зеленой этикеткой, на которой был изображен горный пейзаж и река, а поверх всего наискось написано слово «Варзоб». Примерно треть бутыли занимала бесцветная жидкость. Открутив крышечку, старшина осторожно наполнил стоявший на столе граненый стакан. Затем проделал все в обратном порядке — крышку закрутил, а бутыль сунул под койку.
— Ты… это… — снова начал было он, но тут же сам себя оборвал, произведя ладонью тот краткий жест, каким передают обычно просьбу подождать буквально секунду.
Старшина неспешно выпил, резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, сморщился, мотнув головой, сунул в рот ложку макарон и наконец спросил сдавленно и невнятно:
Она хотела большой любви, покоя и ощущения надежности. Хотелось, чтобы всегда было счастье. А если нет, то зачем всё это?
Андрей Волос родился в 1955 году в Душанбе, по специальности геофизик. С конца 80-х годов его рассказы и повести публикуются в журналах. Часть из них, посвященная Востоку, составила впоследствии книгу «Хуррамабад», получившую престижные литературные премии. Новый роман — «Недвижимость» — написан на московском материале. Главный герой повествования — риэлтер, агент по продаже квартир, человек, склонный к рефлексии, но сумевший адаптироваться к новым условиям. Выбор такого героя позволил писателю построитьнеобычайно динамичный сюжет, описать множество ярких психологических типов и воспроизвести лихорадочный ритм нынешней жизни, зачастую оборачивающейся бессмысленной суетой.
Лучшая на сегодня книга Андрея Волоса — роман «Победитель» — открывает задуманную автором трилогию — широкую панораму российской истории от кровавых афганских сражений до террористических войн нашего времени. Старший лейтенант КГБ Александр Плетнев проходит долгий путь, полный трагических случайностей и разочарований. Глубокая достоверность повествования заставляет читателя неотрывно следить за перипетиями событий.
В центре нового романа Андрея Волоса — судьбы двух необычных людей: Герман Бронников — талантливый литератор, но на дворе середина 1980-х и за свободомыслие герой лишается всего. Работы, членства в Союзе писателей, теряет друзей — или тех, кого он считал таковыми. Однако у Бронникова остается его «тайная» радость: устроившись на должность консьержа, он пишет роман о последнем настоящем советском тамплиере — выдающемся ученом Игоре Шегаеве. Прошедший через психушку и репрессированный по статье, Шегаев отбывает наказание в лагере на севере России.
Про историю России в Средней Азии и про Азию как часть жизнь России. Вступление: «В начале мая 1997 года я провел несколько дней в штабе мотострелковой бригады Министерства обороны республики Таджикистан», «совсем рядом, буквально за парой горных хребтов, моджахеды Ахмад-шаха Масуда сдерживали вооруженные отряды талибов, рвущихся к границам Таджикистана. Талибы хотели перенести афганскую войну на территорию бывшего Советского Союза, который в свое время — и совсем недавно — капитально в ней проучаствовал на их собственной территории.
Промышленная революция затронула все стороны человеческого знания и все страны мира. Это был качественно новый скачок в развитии всего человечества. Одной из ярких страниц промышленного переворота стала династия инженеров Брюнелей. Марк Брюнель известен своим изобретением проходческого щита и постройкой с его помощью тоннеля под Темзой. Его сын Изамбард Кингдом — британский инженер, не менее известный своими инновациями в области строительства железных дорог, машин и механизмов для пароходов. Эта книга расскажет о том, как человек умело использовал все то, что дано ему природой, преобразуя полезное и отсекая лишнее, синтезировав достижения предыдущих поколений и добавив к ним дух Новейшего времени.
Роман Юлии Краковской поднимает самые актуальные темы сегодняшней общественной дискуссии – темы абьюза и манипуляции. Оказавшись в чужой стране, с новой семьей и на новой работе, героиня книги, кажется, может рассчитывать на поддержку самых близких людей – любимого мужа и лучшей подруги. Но именно эти люди начинают искать у нее слабые места… Содержит нецензурную брань.
Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.