Палач - [26]

Руш подошел ближе к доске и присмотрелся к трем небольшим фотографиям, прикрепленным над именами убийц. Баррелл смотрел на него с протокольного снимка, наверняка сделанного вскоре после ареста. На Таунсенде была футболка со знакомым логотипом.

— Таунсенд участвовал в программе «С улиц к успеху»? — спросил Руш.

— Да, — ответил Хоппус. Он обсуждал что-то с Кертис и Бакстер.

— А сейчас? — продолжал Руш.

— Он же мертв… — в замешательстве произнес Хоппус.

— Я имею в виду… на момент смерти. Он отказался от участия в ней или нет?

— Нет, не отказался, — ответил агент ФБР, не в силах скрыть раздражения.

— Хм-м, — протянул Руш и вновь уставился на доску.

Об этой программе он узнал, когда расследовал предыдущее дело. Данная инициатива сводилась к тому, чтобы вновь трудоустроить городских бездомных, число которых в последнее время росло угрожающими темпами, и дать им возможность самим себя обеспечивать. С такими людьми, от которых все отказались, проводили занятия, консультировали, на какое-то время обеспечивали крышей над головой, помогали приобрести профессиональные навыки и устраивали на работу. Само по себе предприятие замечательное, только вот в то, что доходяга на фотографии — сущий скелет, одна кожа да кости — вернется к нормальной жизни, верилось с большим трудом.

За свою жизнь Руш повидал много наркоманов и всегда мог безошибочно определить, когда человек больше ценит не жизнь, а дурь.

Он перевел взгляд на снимок Эдуардо Медины. В нижнем углу, там, где фотографию бесцеремонно обрезали, торчала чья-то голова. Выглядело так, будто Медина кого-то обнимает — со счастливым видом.

— И что теперь будет с его семьей? — спросил Руш, опять перебив Хоппуса.

— Чьей?

— Медины.

— С учетом того, что этот скот хладнокровно отправил на тот свет полицейского, я буду очень удивлен, если в самое ближайшее время власти не депортируют его сына и навсегда не запретят другим родственникам въезжать в нашу страну.

— Значит, он им испортил жизнь? — заключил Руш.

— Это еще мягко сказано, — сказал Хоппус, поворачиваясь обратно к Кертис.

— Но ведь до того, как совершить это убийство, он ради них очень старался, не так ли?

Хоппус дернулся от охватившего его раздражения и посмотрел на Руша.

— Думаю, да. Устраивал себе в отеле многочасовые смены и посылал семье деньги. Добивался разрешения на въезд в США дочери.

— Как по мне, так не похож он на злодея, — сказал Руш.

Непроницаемый Хоппус побагровел от гнева.

— О боже, — прошептала Кертис; ей было за него неловко.

— «Злодея»? — в ярости воскликнул Хоппус, полностью переключая внимание на агента ЦРУ, по-прежнему занятого фотографией. — Этот мерзавец привязал полицейского к капоту машины и врезался в стену!

— Вы меня неправильно поняли, — тактично ответил ему Руш, — я не утверждаю, что Медина не совершил страшного преступления. Просто у меня нет уверенности в том, что он был плохим человеком.

Когда коллеги Хоппуса увидели столь нехарактерную для их начальника вспышку ярости, в офисе стало непривычно тихо.

— Я согласна с Рушем, — пожала плечами Бакстер, не обращая внимания на разочарованный взгляд Кертис, — Медина — ваш лучший шанс разобраться в происходящем. При любых раскладах Баррелл был куском дерьма. Таунсенд опустился на самое дно и имел самые сомнительные связи. А вот Медина был примерным тружеником, старался помогать семье. Поэтому причину такой резкой перемены будет выявить гораздо легче.

— Я и говорю, — проворчал Руш.

— Ладно, убедили, — нехотя признал Хоппус, по-прежнему не выказывая особой радости от общения с кем-то из них.

— Агент Хоппус как раз хотел нам изложить еще одну линию расследования, — сказала Кертис Рушу, пытаясь устранить возникшие разногласия и привести всех к общему знаменателю.

Руш отлип от стены и присоединился к ним.

— Так вот, я говорил, что наши технические специалисты прошерстили в интернете запросы поисковых систем со словами «Кукла», «Тряпичная кукла», «Масс» и «Наживка». Причем сделали это до сегодняшней пресс-конференции, после которой подобных запросов стало в разы больше. Попутно они нашли сайты и форумы, участники которых уже желают примазаться к этой сомнительной славе.

— Полоумные ублюдки, — изрекла Бакстер.

— Не могу с вами не согласиться, — сказал Хоппус, — мы отслеживаем IP-адреса каждого, кто на них заходит, и потом мониторим их трафик на тот случай, если с ними попытается выйти на связь кто-нибудь действительно причастный к нашему делу.

— Как бы ужасно это ни звучало, — начала Кертис, — но в целом, на данный момент, мы ждем следующий труп, так?

— Если честно, я не думаю, что об этом следует сообщать публике, но… да, мы действительно блуждаем в потемках, — согласился Хоппус.

В этот момент к ним подошел агент из числа его подчиненных.

— Прошу прощения за вмешательство в ваш разговор, сэр. Там внизу специальный агент Леннокс, с ней несколько журналистов. Она просит старшего инспектора Бакстер спуститься к ним.

— Да пошли они к черту! — в сердцах воскликнула Эмили.

Младший агент был явно напуган перспективой передать этот ответ Леннокс.

— Но с другой стороны, — весело сказал Руш, — вы можете сделать ваше новое выступление еще более ярким, это плюс.