Пагода сна - [33]

Раб Шао Луна качнулся вперед, вложив силы в быструю серию из трех тычков в живот противника. Конан отразил все три удара. По опыту он знал, что каждый такой выпад можно было превратить в контратаку — обычно копейщики теряли равновесие, когда их оружие не вонзалось в плоть. Лао Чи не оставлял ни единого шанса. Все три удара были одинаково точны и направлены точно в то место, куда метил Синий Копьеносец.

Конан метнулся влево, резко развернулся через левое плечо — меч прыгнул снизу-вверх, под самую ключицу кхитайца. Пленник чародея отбросил лезвие древком своего копья. Фантастическая, убийственная реакция!

Не останавливаясь, варвар снова ударил снизу, использовав всю мощь плечевых мышц.

Страшный удар выбил струйку крови из плеча противника и рассек щеку Лао Чи. Но своего Конан так и не добился.

Мгновенная контратака — правый бок северянина расцветила длинная красная полоса. Повезло, что острие не ушло в плоть. Тогда бы он валялся на земле с вываливающимися внутренностями.

Набрав в легкие побольше воздуху, сын Киммерии полоснул мечом по горизонтальной линии, целясь врагу в шею. Такой удар должен был снести голову Синего Копьеносца. Лао Чи резко подтянул локти к бокам и, вместо того, чтобы лишиться головы, встретил клинок Конана зазубренным острием своего копья. Лезвие поймало варварский меч — железо заскрежетало. Противники усилили давление, стремясь оттолкнуть своего оппонента. Бицепсы киммерийца вздулись огромными шарами, готовыми в любой момент лопнуть. Лицо кхитайского воина покраснело, но Синий Копьеносец не сдвинулся ни на дюйм. Так они замерли на долгих, бесконечно долгих двадцать мгновений, не в силах сдвинуть своего врага, но и, не уступая ни сантиметра пространства. Давление увеличилось — два воина, подобно каменным исполинам, стояли точно вкопанные в землю. Никто из них не мог взять верх. Внезапно оба бойца разлетелись каждый в свою сторону, и, казалось, дрогнули даже скалы.

Конан первым оказался на ногах. Натруженное долгими скитаниями тело киммерийца отозвалось протестом жуткой ноющей боли и вялости, жаждущей пожрать последние силы. Сжав челюсть так, что скрипнули зубы, варвар обрушил на пленника Шао Луна новую атаку. Этот хитрый удар Конан выучил в плену, когда его заставляли драться гладиатором. Трюк, которому его обучил бритуниец Дарро, заключался в том, что многосложный удар начинался обманным движением снизу, затем резко, но не так, чтобы потерять равновесие, уводил чуть вправо, привлекая к себе внимание врага, потом меч нырял дугой, поворачивающей клинок, и завершался удар последним движением — настоящей, секущей дугой справа. Почти все противники варвара расставались с жизнью, так и не успев разгадать коварный финт варвара. Если все сделать правильно, клинок зарывался в боку между ребер врага почти на пол-ладони.

Ослепительно сверкнул в лучах утреннего солнца жадный до крови клинок…

Лао Чи понял, куда целился варвар! То ли кхитаец умел читать чужие мысли, то ли обладал превосходной интуицией. Широкое лезвие копья взлетело точно в то место, куда Конан направил меч!

Пусть защита оказалась не слишком удачной, но ловкость Синего Копьеносца спасла ему жизнь. Рука Лао Чи оказалась под ударом клинка — меч отсек его мизинец и сломал безымянный палец. Увечье, нанесенное оппоненту, оказалось ничем в сравнении с результатом, которого привык добиваться киммериец секретным ударом. Раб Столикого как будто и не заметил, что лишился двух пальцев. Лицо кхитайца оставалось таким же бесстрастным. Настоящий воин!

Жало копья клюнуло в лицо Конана. Смерть промелькнула совсем рядом, и киммерийцу даже показалось, что он видел Крома, погрозившего ему пальцем. Нет, он не должен опозорить всех воинов своей стороны, проиграв этот тяжелый поединок! Но Лао Чи был достойным противником. Такой бесспорно может вести в бой целые армии, которые будут умирать по одному слову своего повелителя. Может, Синий Копьеносец итак принял участие в сотнях, если не тысячах сражений… Однако сейчас он являлся рабом ненавистного чернокнижника, который послал великого кхитайского бойца с тем, чтобы убить его, Конана.

На левой щеке варвар ощутил легкую щекотку от срезанных копьем волос. Новый удар — и Лао Чи вновь связал его оружие. Внезапно северянин поддался натиску противника и, когда тот качнулся вперед, Конан нанес резкий удар в переносицу врага. Из узких ноздрей кхитайца брызнули алые капли.

Конан использовал выигранное преимущество и погрузил меч в левое плечо Синего Копьеносца на целый дюйм. Скользко скрипнула кость.

Удача начала перетягивать чашу весов в пользу северянина. Его противник был ранен и быстро терял кровь.

Лао Чи действительно оказался безупречным воином, но даже Конан не сумел оценить всю огромную кладезь мастерства кхитайца. Почувствовав, что уступает, раб Шао Луна решил использовать последний шанс. Пленник мага был не только превосходным копейщиком, но и колдуном. Это варвар понял слишком поздно. Вероятно, Лао Чи не хотел пользоваться магией до последнего момента, а, возможно, даже и не воспользовался бы, чтобы не навредить тому, кого он уважал, как достойного противника и брата по духу. Выброс заклинания он совершил автоматически, почти неосознанно.