Падение кошки и другие зоосенсации - [24]

Прыжок блохи

Блоха не входит в число наших друзей, однако ученые ее все равно жалуют, так как эта букашка дает им повод для бесчисленных исследований. Когда какой-нибудь исследователь устает от теоремы Банаха — Шаудера («линейное непрерывное эпиморфное взаимоотображение двух полных нормированных векторных пространств[9]является открытым»), он неизменно проявляет интерес к прыжкам блохи. То есть он научно изучает различные прыжки, которые способны делать различные виды блох, а поскольку их насчитывается 1800, работы хватает на всех.

Всякий знает, что блоха — великий прыгун: она может подскочить на высоту аж в четыреста раз выше собственного роста и приземлиться обратно, не сломав ни единой лапки. Именно благодаря этому ей удается сесть на ходу в идущий «поезд» — например, на кошку или собаку, которая пробегает мимо. Поэтому вполне естественно, что в 1999 году группа исследователей из Тулузской национальной ветеринарной школы предприняла сравнительное исследование прыжков собачьих блох (Ctenocephalides canis) и кошачьих блох (Ctenocephalides felis). Неизвестно, сколько месяцев работы понадобилось этим отважным исследователям, чтобы получить искомые результаты, опубликованные в «Veterinary Parasitology» (т. 92, № 3, с. 239–241). А вот что известно, так это какое оборудование потребовалось для постановки сего эпохального научного эксперимента: серые пластмассовые трубки диаметром 9 см и высотой от 1 до 30 см, с пошаговым увеличением на 1 см. Трубки установили в вертикальном положении, поместив в них по десять блох в каждую. А далее — ученые просто считали блох, которым удавалось выпрыгнуть наружу. Простота и изящество постановки эксперимента должны заставить призадуматься высоколобых физиков из женевского ЦЕРНа[10], которые собираются вскоре предпринять попытку обнаружить гамма-излучение высоких энергий — там совсем другие «пироги»…

Одной из собачьих блох удалось выбраться из трубки в 25 см, тогда как рекорд среди кошачьих блох не превышал 17 см. Учитывая высоту трубок, из которых удалось выпрыгнуть хотя бы половине помещенных туда блох, ученые выяснили, что собачьи блохи прыгают в среднем на высоту 15,5 см, а кошачьи — 13,2 см. Как мудро устроена природа, подумаете вы, ведь собаки самых распространенных пород всегда крупнее кошек! И попадете пальцем в небо, так как на самом деле так называемых кошачьих блох на собаках обычно гораздо больше, чем собачьих. Британские ученые установили, обследовав 2653 собаки («The Veterinary Record» — т. 160, № 15, c. 503–506), что в 93 % случаев именно Ctenocephalides felis резвятся на спинке у псинки, а процент Ctenocephalides canis составляет всего лишь 1,5 %.

Было бы теперь любопытно узнать, «украшают» ли блохи свои прыжки акробатическими фигурами типа связки тройного сальто с двойным луцем и, если да, дает ли это им какие-нибудь эволюционные преимущества?

Отрыжка барана

Новая Зеландия — страна, населенная баранами (45 млн). Там также встречаются на воле и люди (4 млн). И хотя их значительно меньше, они беспрестанно портят жизнь барашкам, изготовляя из них всякие рагу и свитера. И вот лет десять тому назад новозеландцы нашли еще один — исключительно гнусный — способ досадить многострадальному животному: их теперь не только едят и стригут, но и делают ответственными за глобальное потепление. Нашли наконец, на кого взвалить всю вину за все природные катаклизмы!

В этой стране животноводства, регби и максимальной разницы с нами во времени подсчитали, что 50 % газов, вызывающих парниковый эффект, выделяются скотом: поедая и переваривая траву, овцы рыгают метаном. А этот газ — один из самых «парниковых». В этом отношении он в 23 раза «эффективнее», чем углекислый газ. И когда миллионы овец дружно рыгают, они тем самым готовят нам что-то вроде «теплового Чернобыля».

Представим себе мысленный эксперимент: что будет, если заклеить пасть всем этим баранам и овцам?

Наверное, тогда Новая Зеландия играючи выполнит свои нормативы в рамках Киотских протоколов (страна обязалась к 2012 году уменьшить выбросы газов в атмосферу всего на 5,2 % по сравнению с 1990-м). Увы, со скотчем на морде животные не смогут есть, и важнейшая отрасль новозеландской экономики рухнет. И еще — не будем забывать: то, что не может выйти с одной стороны, вполне может выйти с другой!

Вот почему ученые и власти ищут другие пути: обложить овцеводство пошлинами, изменить рацион мелкого рогатого скота и даже, может быть, вакцинировать его. Метан производится микроорганизмами у овцы в животе в ходе переваривания жвачки. Если бы удалось нейтрализовать бактерии, производящие метан, не нарушив при этом процессы пищеварения, для нас, вероятно, появился бы шанс на спасение. К слову, похоже, что и самим баранам это пошло бы только на пользу: около 12 % энергии, получаемой от пищи, уходит у овец на производства метана. То есть, как говорят в корпорации «Майкрософт», все останутся в выигрыше.

Увы, первые испытания вакцины оказались неутешительными — как указывается в журнале «Vaccine» (т. 22, № 29–30, с. 3976–3985) газовыделение снизилось всего на 8 %. Такой простой способ, как изменение состава корма у овец, оказывается в два раза продуктивнее. Однако это стоит дороже, а эффект все равно недостаточен. Так что ученые продолжают свои изыскания, в том числе и в Австралии, где овцы создают почти столько же проблем: поголовье в 115 миллионов дает 13 % парниковых газов в целом по стране (против 2 % в США). Может быть, нашим друзьям хотя бы отчасти переключиться с разведения овец на кенгуру? Даже учитывая, что в зимние холода шерсть кенгуру никак не заменит овечью шерсть. Ну или в качестве замещающей отрасли развернуть производство бретонских кружев и выращивать португальские устрицы? Производить аэробусы и авторучки Bic? Существует ведь множество гораздо более увлекательных занятий, чем попытки не дать баранам рыгать метаном.