Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов - [11]

Приглашение халифа объяснялось страхом перед соперником – египетским халифатом Фатимидов, который уже подчинил себе большую часть Сирии. Фатимиды установили хорошие отношения с Византийской империей, и правители-Сельджукиды не хотели провоцировать Византию на какие-либо действия в поддержку фадимидского наступления на северные границы Аббасидов. К тому времени на византийских границах уже поселилось некоторое количество тюркских князьков со своими приверженцами и играло роль пограничных баронов, совершая набеги при всякой удобной возможности. Преемник Тогрула, его племянник Алп-Арслан твердо решил устранить всякую угрозу византийской агрессии. Он разорил и аннексировал старую армянскую столицу Ани и подталкивал своих пограничных баронов еще активнее вести набеги. В ответ византийцы захватили последнее независимое армянское княжество. Но имперские гарнизоны были недостаточно сильны, чтобы положить конец набегам; не могли разобраться с ними и акриты, которых уже не существовало. В 1071 году император Роман Диоген решил, что для обеспечения безопасности границы нужен военный поход. Из-за недавних мер экономии численность императорской армии сократилась, и Роман в основном полагался на наемные войска, частью из Западной Европы, но в гораздо большей мере из тюрок-половцев. Когда стало известно о походе, Алп-Арслан находился в Сирии, где вел кампанию против Фатимидов. Он рассудил, что это ход византийско-фатимидского альянса, и поспешил на север, чтобы ему противостоять. Любопытно, что в этой кампании, которая сыграет важнейшую роль в мировой истории, обе стороны считали, что обороняются.

Решающая битва состоялась в пятницу 19 августа 1071 года возле города Манцикерт. Роман был смелым человеком, но плохим тактиком, а на его наемные войска нельзя было положиться. Его армию разгромили и уничтожили, а самого взяли в плен.

Алп-Арслан, удовлетворенный тем, что Византия уже не угрожает его флангу, освободил высокопоставленного пленника на необременительных условиях и вернулся в Сирию, к своим главным заботам. Но его пограничные бароны были другого мнения. Византийская оборона на границах пала, а политические кризисы в Константинополе мешали всем попыткам ее восстановить. Несколько еще остававшихся акритов, в основном армян, оказались без каких-либо средств сообщения со столицей. Вместе со своими приверженцами они окопались в изолированных крепостях. Тюркские князьки усилили свои набеги, а потом, не видя особого сопротивления, поселились в районах, куда сумели проникнуть, и колонизировали их со своими сторонниками и другими племенами тюрок, вскоре прознавших о богатых землях, которые так и просили, чтобы их кто-нибудь занял.

В течение некоторого времени мусульманские пограничные бароны пользовались титулом гази – воина за веру. Гази – это нечто отдаленно напоминающее христианского рыцаря. По-видимому, ему вручались какие-то внешние знаки различия, и он приносил какую-то клятву своему повелителю, в идеале халифу; также он соблюдал футувву, этот мистический моральный кодекс, который сложился в X–XI веках и был принят гильдиями и корпорациями исламского мира. Тюркские гази в основном были воинами и завоевателями. Их не интересовала организация правительства. Вторгаясь и захватывая территории, они правили на них так же, как в своих пограничных владениях, почти не вмешиваясь в дела местного населения, которое, более того, обращалось к ним за защитой от других набегов, а средства на свое правление они добывали в других походах. На пограничных землях, которые за много веков уже привыкли к такому образу жизни, их приход не вызвал большого возмущения. Возможно, их войска и заставили сняться с места часть христиан, которые искали более надежные пристанища. Но местное население уже было смешанным и мобильным, так что наплыв тюрок не внес особых перемен в общее устройство. Однако чем дальше они проникали в Малую Азию, тем больше менялась ситуация. Где-то христиане бежали от них, оставляя места, которые могли занять тюркские племена. Где-то христианские города и деревни старались удержаться, но вскоре оказывались в изоляции и были вынуждены смириться под властью захватчиков. Набеги привели к быстрому обветшанию дорог и мостов, колодцев и оросительных каналов. Прежнее хозяйствование не могло сохраниться.

Без организованного сопротивления агрессоры-гази смогли овладеть всем полуостровом, оставив в руках византийцев лишь несколько приморских областей. Только когда император Алексей Комнин реорганизовал империю, воссоздал армию и с помощью дипломатии рассорил всех главарей гази с их соседями, ему удалось вернуть прежние позиции. Между тем династия Сельджукидов, обеспокоенная хаосом в Анатолии, послала представителей одной из своих младших ветвей установить на завоеванных территориях прочное исламское государство. Задача сельджукского правителя Сулеймана и его сына Кылыч-Арслана осложнялась войнами и интригами Алексея и той помощью, которую Византии оказали участники Первого крестового похода. В начале XII века границы между византийскими и тюркскими землями были зафиксированы по условной линии, отделявшей плодородные долины За падной Анатолии и прибрежные районы севера и юга от центральных нагорий. Однако сельджукских правителей не так волновали отношения с Византией, как стремление подчинить себе князей гази, особенно клан Данишмендидов. Кроме того, они внимательно следили за странами на Востоке, где была сосредоточена власть их династии.