Падение Берлина, 1945 - [26]
В день назначения Гиммлера на Восточный фронт полковник генерального штаба Ганс Георг Айсман получил приказ прибыть в Шнейдемюль[142]. Он назначался начальником оперативного отдела штаба новой группы армий. Генерал, ответственный за назначения офицеров, объяснил, что группа "Висла" только что образована. Айсман с не меньшим удивлением, чем Гудериан, узнал, что ее командующим будет рейхсфюрер СС.
Айсману ничего не оставалось делать, как тем же вечером отправиться на автомобиле в восточном направлении. Когда они ехали по Райхсштрассе-I, перед глазами полковника в полном объеме предстала картина всеобщего хаоса и огромного горя, свалившегося на людей. Все дороги вокруг были забиты колоннами беженцев, направляющихся с востока. Многие из них, казалось, уже потеряли всякую надежду и двигались без определенной цели.
Айсман надеялся, что, как только он доберется до штаб-квартиры группы, ему удастся составить для себя ясное представление о положении дел. Но вскоре он осознал, что командный пункт Гиммлера представляет собой нечто особенное. В Шнейдемюле он спросил военного регулировщика, как добраться до нового штаба, но не получил ясного ответа. Очевидно, что его расположение было строго засекречено. К счастью, ему встретился знакомый майор, фон Хазе, который и помог добраться до места назначения.
Штаб группы располагался в специальном поезде — длинном ряду спальных вагонов, к которым были прицеплены платформы с зенитными орудиями. Охрану состава несли подразделения эсэсовских автоматчиков. Молодой и элегантный унтерштурмфюрер СС встретил Айсмана и провел в вагон Гиммлера.
Рейхсфюрер СС сидел за рабочим столом. Завидев Айсмана, он встал и пожал ему руку. Айсман успел заметить, что рука Гиммлера была мягкой, как у женщины. Рейхсфюрер оказался одет не в обычную эсэсовскую форму, а в полевой армейский китель. Тем самым он, видимо, хотел подчеркнуть свое нынешнее положение военного руководителя. Гиммлер казался немного вялым. Выпуклый подбородок и узкие глаза делали его похожим на представителя монголоидной расы. Он подвел Айсмана к столу, где лежала карта боевых действий. Полковник успел заметить, что данные, нанесенные на нее, были устаревшими как минимум на двадцать четыре часа.
"Что мы должны сделать, чтобы закрыть брешь и организовать новый фронт?" — спросил Айсман. Он не в первый раз сталкивался с кризисной ситуацией. В декабре 1942 года он даже летал по приказу Манштейна в "сталинградский котел" и обсуждал оперативные решения с фельдмаршалом Паулюсом.
Гиммлер ответил сразу, практически не задумываясь: "Немедленно контратаковать". Он полагал, что необходимо как можно скорее ударить во фланг русским. В его речи не чувствовалось и толики знаний военного искусства. У Айсмана создалось впечатление, что он имеет дело со слепым, разглагольствовавшим о различных оттенках красок[143]. Полковник спросил, какие боеготовые соединения имеются в распоряжении группы. На этот вопрос Гиммлер не смог ничего ответить. Ему был даже неизвестен тот факт, что 9-я армия существует практически только на бумаге. Ясно стало одно, что рейхсфюрер СС не терпит вопросов, заданных в стиле офицеров генерального штаба.
Как оказалось, командный пункт группы армий "Висла" не имеет не только подготовленных штабных офицеров, но и необходимых служб связи, транспорта и снабжения. Средством общения с внешним миром и отдачи приказов являлся один-единственный штабной телефон. Не было и никаких других операционных карт за исключением той, которая лежала на столе у Гиммлера. Даже генералы, которым ранее пришлось побывать в тяжелейшем положении, видеть хаос и неразбериху, творящиеся среди штабного командования, удивлялись степени некомпетентности и безответственности "гитлеровской камарильи".
Гиммлер был убежден в необходимости срочного контрудара. Причем он намеревался вводить в бой войска по частям — разрозненными подразделениями. Айсман предложил поручить это дело командиру дивизии, который по крайней мере имеет в своем распоряжении хоть какое-то штабное управление. Но рейхсфюрер не согласился с этим и приказал произвести удар силами целого корпуса. Он назначил его командующим обер-группенфюрера Демлхубера (армейские офицеры дали этому эсэсовцу прозвище Тоска, по названию хорошо известного одеколона, которым тот пользовался). Руководство корпуса было тотчас же сформировано, и на следующий день Демлхубер принял командование. Он не был особо рад поставленной перед ним задаче. Обергруппенфюрер имел несколько больший военный опыт, чем Гиммлер, и знал, какие трудности стоят перед ним. Контрудар (если его вообще можно было так назвать), как и следовало ожидать, с треском провалился. Демлхубер стал одним из немногих генералов СС, которого сняли со своего поста за военную неудачу. Эта отставка спровоцировала злую шутку, распространившуюся среди фронтовых офицеров, в которой говорилось, что хотя Тоска оказался неудачником, но зато ему теперь не придется плясать под дудочку гитлеровской камарильи.
