Падамалай. Наставления Шри Раманы Махарши - [19]
70 Милостивый Падам, великое безмолвие, проглатывает ум, превосходя все религии – порождения ума.
Падам и праведное поведение
71 В силу величия Атма-сварупы, превосходящей ум, Падам сияет без всякого делания и неделания.
72 Падам – высшая Реальность, окончательная истина, делает так, что дхарма, артха и кама проявляются всего лишь как отражения.
Четыре практики были одобрены индуистскими писаниями и узаконены как правильный образ жизни:
Дхарма: выполнение своих социальных и семейных обязанностей в соответствии с законами, изложенными в писаниях.
Артха: приобретение богатства, при условии, что это делается морально приемлемыми средствами.
Кама: удовлетворение социально допустимых желаний.
Мокша: освобождение, пребывание Истинным Я.
Смысл этих двух стихов в том, что только мокша, освобождение, является единственной истиной, пребыванием в состоянии Падама. Дхарма, артха и кама – это образ поведения, актуальный для непросветленных и рекомендованный тем, кто до сих пор чувствует, что должен быть сделан выбор и принято решение для определения будущих направлений деятельности. Для того же, кто пребывает в качестве Падама, эти вопросы не возникают, потому что исчез тот, кто выбирает и решает.
73 Религиозные обряды всецело касаются только ума. Постоянно безмолвный Падам всегда свободен от каких-либо религиозных практик.
Милость Падама
74 Падам, высшее милостивое Сознание, таков, что никто не может осознать величие этой милости, кроме как через саму эту милость.
75 Только дарующий милость Падам, полный света истинной джняны, прекрасного сияния, прогонит тьму ложной жизни окружающего мира.
76 Падам не откроет высокое состояние подлинного божественного Сознания до тех пор, пока обособленное сознание не будет полностью уничтожено.
77 Если человек непоколебимо обратит свое лицо к милости, тьма невежества привязанностей эго будет рассеяна и воссияет истина, Падам.
78 Падам, чистый свет бесконечно тонкого Бытия-Сознания, Сварупа, возвысится, смиряя вредоносность ума и речи.
79 Подобно тому как грязь удаляют грязью, Падам отбеливает нечистую, грязную майю с помощью возвышенного света полезной майи.
В сельских районах Индии горшки и тарелки иногда чистят, протирая грязью запачканную поверхность посуды. Идею, что «чистая» майя может искоренить «нечистую» майю, можно найти в «Кайвалья Наванита», часть 1, стих 57:
Так же, как яд часто является противоядием от другого яда, так же, как железный гвоздь вытаскивают с помощью другого [куска] железа, так же, как стрелы отворачивают в сторону другими стрелами, так же, как грязь смывается другой грязью [например, землей], так же невежество, которое слабо само по себе, может быть уничтожено с помощью методов, которые тоже есть майя; позже и эта майя также погибает, как сгорает палка, используемая для переворачивания трупа во время его сожжения.
80 Cияющий Падам дарует изобильную радость в сердцах истинных преданных, так что они ничего не желают, кроме жизни под дарующими милость стопами Господа.
81 Падам быстро приходит лицезреть тех преданных Ему, которые искренне изо всех сил стремятся увидеть Его.
82 Падам, чрезвычайно интенсивная, истинная и высшая благодать, делает десять шагов [по направлению к преданному Ему], когда тот делает один шаг [к Падаму].
• «Гуру Вачака Коваи», стих 965:
Если ты, думая о Боге, делаешь один шаг к Нему, Он, который более матери думает о тебе, делает девять шагов [тебе навстречу] – столь много – и принимает тебя. Так велика Его милость!
Вилаккам: Существенный момент этого стиха: «Не нужно сомневаться в Его милости».
Вопрошающий: Дарует ли Бог благодать дживам или нет?
Бхагаван: Сколько бы вы ни помнили о Боге, Бог помнит о вас намного больше.[57]
Вопрошающий: Заботится ли Бог или Гуру хоть немного об мне?
Бхагаван: Если вы ищете кого-то из них – на самом они не двое, а одно, и представляют собой одно и то же, – будьте уверены, что они ищут вас с заботой гораздо большей, чем вы могли бы себе представить.[58]
Сила Падама
83 Достоинства Падама, вершины истинной джняны, столь велики, что Он желанен даже для достигших совершенства йогов. Причина тому – Его могущество спасать.
84 Падам сжигает и уничтожает понятия времени («вчера, сегодня и завтра») и пространства («здесь и там»), а также сковывающие цепи кармы.
85 Падам – вечное недвойственное пространство высшей истины – раскрывает, что ложно даже «сейчас», в котором появляется эта двойственная сцена.
86 Падам – это то, что отнимает дар речи у тех, кто, увидев [Его], смолкают. Падам – это исключительное, чудесное сияние, которое те, кто не закрывает рта, не видели.
87 Даже в Ведах и агамах иногда вынуждены сокрушаться по поводу Падама: «Этот превыше нас».
88 Божественный Падам – это то, в чем люди с суматошным умом – причиной печали – обрели блаженство, покончив с беспокойством.
89 Для ума, достигшего жизни высшего Шивама, Падам устранит величие царствования земных монархов, как если бы это были соломинки.
90 Для тех, поющих «Шива, Шива», чьи мысли были слиты и преобразованы в любовь, Падам, истина, будет светить так, что они не возжелают более ничего.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.