P.S. I Dare You. Я бросаю тебе вызов - [7]

И я была вынуждена согласиться.

Личные отношения всегда будут для нас, словно зыбкая почва, чем-то совершенно не предсказуемым, что мы не сможем контролировать при всем желании.

Втащив свой чемодан на колесиках в гостевую комнату, я закрываю за собой дверь и вылезаю из дорожной одежды, чтобы принять душ. После перелетов я всегда чувствую себя ужасно грязной и с наслаждением предвкушаю, как буду отмокать в безупречно-белой ванне.

Это еще одна наша с Рашем отличительная черта. Мы оба – маньяки чистоты. Скорее всего, это еще одно последствие образа жизни наших родителей, которые не особо любили мытье и уборку, потому что «всякая химия вызывает рак».

Как ни иронично, наш отец едва не умер от рака легких пять лет назад, и для меня это свидетельство: ты можешь верить во что угодно, но в конечном итоге что-нибудь просто берет и случается – и, честно говоря, меня это ужасает.

Раздевшись, я начинаю наполнять ванну горячей водой, потом распаковываю и расставляю в должном порядке свои гигиенические принадлежности и косметику.

Дневные средства для кожи.

Средства макияжа.

Вечерние средства для кожи.

Маски для лица и все прочее.

Я погружаю кончики пальцев в воду, потом закручиваю краны и залезаю в ванну.

Я погружаюсь в горячую влагу, которая обжигает мое тело, пар наполняет мои легкие. Я дышу чаще обычного, и это намекает мне на то, что я испытываю беспокойство, которое мешает мне сделать полный, глубокий вдох.

Так всегда происходит, когда я приступаю к новой работе. Я просто хочу, чтобы все прошло хорошо. Лучше, чем хорошо, на самом деле. Идеально.

Сегодня я изо всех сил постараюсь устроиться на новом месте жительства и расслабиться. Завтра в десять часов утра мне предстоит явиться в штаб-квартиру «Уэллс-Тех» в деловой части города.

Я все глубже погружаюсь в воду, моя спина скользит по белому акрилу, я закрываю глаза и заставляю себя дышать как можно глубже, полнее и сильнее.

Я могу справиться с этим.

Я могу справиться с чем угодно – даже с такими задачами, хотя искренне считаю всю эту затею неправильной и глупой.

Глава 4 Колдер

Вопреки всем доводам рассудка, я нажимаю кнопку пятнадцатого этажа на панели лифта.

Собственная кровь ощущается мной то огненной, то ледяной.

В лифт набиваются пять белых воротничков в строгих костюмах с галстуками, и я отхожу к стене, чтобы освободить место. Двое из них беседуют между собой, потом выходят на своем этаже, еще один окидывает взглядом мои рваные джинсы и хлопчатобумажную водолазку. Их жизнь в костюмах от «Армани» скучна мне до зевоты. Они, по сути, узники – их деловые костюмы подобны тюремной униформе, а крошечные кабинеты – камерам-одиночкам.

Но если они довольны такой жизнью…

Лифт останавливается на пятнадцатом этаже, который выглядит точно так же, как почти десять лет назад, когда я был здесь в прошлый раз. Тот же самый журчащий фонтанчик. Те же самые мраморные полы. Правда, кресла и диваны в вестибюле новые – коричнево-оранжевая кожа вместо дизайнерской клетки – и еще добавился маленький забавный кофе-бар с настоящим бариста и тому подобное.

– Здравствуйте, чем я могу вам помочь? – Девушка немногим старше меня привстает из-за стола, хлопая ресницами.

Я подхожу ближе и смотрю на часы, а когда перевожу взгляд на нее, то наблюдаю в реальном времени, как на ее лице мелькает узнавание.

– О, так вы же… да, минутку. – Она склоняется над столом, сдвигает бумаги, находит радиотрубку и нажимает три кнопки ноготком, окрашенным в бежево-коричневый цвет. – Сын мистера Уэллса пришел, чтобы увидеться с ним. Да, хорошо. – Она кладет радиотрубку обратно. – Если вы пройдете по этому коридору налево, вас встретит Марта и проводит вас в… кабинет вашего отца.

Я вижу, как она сглатывает, горло ее инстинктивно подергивается, она смотрит на меня так, словно я сказочный единорог, в существование которого она до сих пор не верила.

Я киваю в знак благодарности и направляюсь по коридору налево.

Два дня назад я был в Теллерайде и занимался своими делами, пока не получил известие о том, что мой отец умирает, и вот я здесь, дабы исполнить просьбу умирающего.

Это до невозможности приближает меня к святости, я в этом уверен.

В конце холла находится полукруглый стол цвета густого эспрессо, над ним склонилась чья-то платиново-белокурая голова.

Должно быть, блондинка слышит мягкий звук моих шагов, потому что поднимает голову, улыбается мне и встает из-за стола.

– Вы, наверное, Колдер, – говорит она, обходя стол и протягивая правую руку. – Я Марта.

И я понимаю, что ошибался, принимая ее по голосу за пожилую женщину.

Очень ошибался.

Марте максимум тридцать пять лет. Платиновые волосы подстрижены под градуированное каре, она одета в узкую темно-синюю юбку-карандаш и белую блузку на пуговицах – расстегнутую в достаточной степени, чтобы чуть-чуть приоткрыть ложбинку ее пышного бюста, слишком идеального, чтобы быть настоящим. В ушах покачиваются бриллиантовые серьги. Готов держать пари, что это подарок моего отца на «День помощника директора».

Он явно нанял ее не только за приятный голос.

Я зря полагал, будто мой отец хотя бы на старости лет способен отказаться от своих привычек.