Ожидания Бена Уикса - [105]
– Э-э, а ты не мог бы еще что-нибудь изобразить на лице?
– В каком смысле «еще что-нибудь»?
– Ну, ты уже довольно долго сидишь с застывшим взглядом.
Однако Бен не изменился в лице.
– Я беспокоюсь за Ахмеда.
Элис поднялась из-за фотокамеры.
– Из-за того, что он ходит с Томми и его компашкой?
– Да, именно.
– А мне, если честно, Томми даже нравится.
– Да, но ты умеешь держать себя в руках. И знаешь, как рядом с ним сохранять свое «я».
– А какое вообще «я» у Ахмеда?
– Что ты имеешь в виду?
– Может, как раз с ними рядом Ахмед и может его найти?
– Ты в самом деле считаешь, что это для него хорошо?
– А кто вообще решает, что хорошо, а что нет?
Бен глубоко вздохнул.
– А мы не могли бы поделать фотографии где-нибудь на воздухе?
– Не-а, я не знаю, как снимать при естественном освещении.
– Элис, а ты никогда не подумывала отсюда уйти?
Стоя, согнувшись, за фотокамерой, Элис сразу вспомнила один день из прошлой весны, когда она увидела, как от двора перед общежитиями в сторону учебного корпуса одна идет Джоанна Альперт.
Элис должна была это сделать.
– Привет, Джоанна!
Они были еще немного далековато друг от друга. Когда Джоанна направилась по склону в сторону клуба, Элис пришлось даже крикнуть погромче. Девушка развернулась на звук и, глядя, как Элис наполовину вприпрыжку преодолевает расстояние между ними, не проявила ни малейших признаков узнавания. Одета она была в коричневую флиску, синие обтягивающие вельветовые брюки и темно-коричневые сабо, причем именно на ней все это почему-то выглядело очень элегантно. Хотя Элис и сознавала, что для красивой девушки это довольно грубый выбор.
– Привет, я Элис.
Джоанна кивнула, но Элис не поняла, значило ли это, что та уже знала ее имя. Они вместе пошли дальше к учебному корпусу, и Джоанна так и не поинтересовалась у Элис, что случилось или о чем та хочет с ней поговорить. Джоанна оказалась не такой пепельной блондинкой, как ее помнила Элис, а скорее светло-русой.
– Куда идешь?
– Заниматься ежегодным альманахом.
– А, ясно.
Они шли и шли, и Элис поняла, что должна начать разговор сейчас, чтобы успеть его закончить до того, как они доберутся до учебного корпуса.
– Послушай, – заговорила Элис, – а твоя мама…
– Что?
– М-м… Я слышала – сама не знаю, от кого, – что твоя мама хирург? То есть пластический хирург?
– Да, – ответила Джоанна, продолжая смотреть строго перед собой.
– Значит, ты, наверное, в курсе, чем она занимается? Что именно она делает?
– Ну, сама знаешь. То, что обычно делает пластический хирург.
Элис решила быть понастойчивее.
– Верно, но ведь у них бывает какая-то узкая специализация. Ну, не знаю, восстанавливать там что-то после аварии, или менять форму носа, или еще что-нибудь. Или все пластические хирурги занимаются всем подряд? Извини, я просто очень мало об этом знаю.
– Ну, понятное дело. – Стало ясно, что никто и не ожидал, что Элис должна знать все тонкости этой профессии, а потому извинение ее тут было явно излишним. – Да, она больше занимается восстановительными операциями, исправлением формы носа. Недавно, кажется, восстанавливала кому-то ухо после аварии.
Девушки двинулись вверх по склону, и между деревьями впереди показалась крыша учебного корпуса.
– А она когда-нибудь занималась уменьшением груди?
Джоанна как будто слегка расслабилась, хотя и продолжала глядеть только вперед на дорожку.
– Думаю, да.
– Так, значит…
– …
– Как ты считаешь, могу ли я с ней как-нибудь пообщаться? Ну, например, позвонить ей в клинику?
– Да, конечно. Она, несомненно, могла бы это сделать.
Они продолжали идти рядом, и Элис чувствовала в себе теплую волну облегчения. Но потом она задалась вопросом: а когда, интересно, Джоанна поймет, что у Элис нет номера телефона ее матери?
Они добрались до южного входа в корпус, и Джоанна скинула с плеча сумку, поставила на низкую каменную стенку сбоку лестницы, заглянула внутрь и, перебрав книжки и тетрадки, выудила тоненькую черную телефонную книжку. По-прежнему не глядя на Элис, она полистала странички, потянулась в сумку за ручкой. Потом загнула уголок одной из задних страниц книжечки, оторвала его, аккуратно написала на этом кусочке «212», после чего вручила Элис. Лицо Джоанны казалось ясным и прямодушным, хотя в глазах у нее Элис заметила неприкрытую улыбку.
Элис коротко улыбнулась, опасаясь, что чересчур широкая улыбка может сорвать их договоренность, кивнула, сложила бумажку с телефоном – и тут забеспокоилась, куда ее положить, чтобы не потерялась. Тогда Элис тоже сняла сумку и засунула номерок в наружную часть спирали на толстом блокноте, который она использовала на уроках английского и испанского.
Джоанна между тем развернулась и вошла в учебный корпус. Чувствуя, что в ее сумке теперь лежит секретный клочок бумаги, Элис на всех парах помчалась обратно в общежитие, где на двадцать минут опоздала на встречу с мисс Корбьер.
На большой ужин Элис в тот вечер одевалась, исполненная надежд. На следующий день у нее ожидался тест по испанскому, но к нему она уже успела подготовиться.
Между тем на ужине все вокруг на мгновение дольше обычного задерживали на ней взгляд, а разговоры за столом строились какими-то недомолвками. Как только им позволено было выйти из-за стола, Элис покинула столовую, а когда вернулась к своей комнате, на вывешенной снаружи доске для записей обнаружила послание:
Книгу составили два автобиографических романа Владимира Набокова, написанные в Берлине под псевдонимом В. Сирин: «Машенька» (1926) и «Подвиг» (1931). Молодой эмигрант Лев Ганин в немецком пансионе заново переживает историю своей первой любви, оборванную революцией. Сила творческой памяти позволяет ему преодолеть физическую разлуку с Машенькой (прототипом которой стала возлюбленная Набокова Валентина Шульгина), воссозданные его воображением картины дореволюционной России оказываются значительнее и ярче окружающих его декораций настоящего. В «Подвиге» тема возвращения домой, в Россию, подхватывается в ином ключе.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.