Ожерелье из янтаря - [8]

Джарра! Ты что здесь делаешь?!!

Вегран, возьми меня с собой!

Ты как додумалась уехать за мной?

Я тоже хочу искать Найрани! Я не могу сидеть в деревне и ждать новостей, пока она неизвестно где и неизвестно что с ней делают!

Почему ты в деревне не просилась?

Я знала, что ты не взял бы меня!

И правильно! Тебе не место здесь!

Вегран, не гони меня! У меня есть лошадь и деньги! Я не буду обузой! Я хорошо езжу верхом. Я не буду мешать. А может и помогу чем-нибудь.

Ты понимаешь, что ты наделала? Отпустить тебя домой одну — опасно. Если я буду провожать тебя, я потеряю полдня!

Так и не отсылай меня! Пожалуйста, Вегран! Позволь поехать с тобой!

Вегран потер переносицу и посмотрел на Джарру. Проклятая девчонка! Навязалась же! Время дорого. Оно уходит. Чем больше промедлений будет, тем меньше будет шансов найти Найрани.

Ладно. Поедешь со мной.

Спасибо!!! — Джарра просияла.

Не благодари! И запомни: не отставать, не мешать, не разговаривать, когда мы будем проезжать деревни и города.

Хорошо! Я все сделаю!

Да, и еще… Спрячь волосы и перетяни грудь. Нам ни к чему неприятности.

Когда Найрани пришла в себя, они снова были в воздухе. Солнце было уже высоко. Снова верхушки деревьев далеко внизу, снова когти сжимают ее, снова мерно взмахивают широкие крылья, унося ее все дальше от дома, от ее мечты. Если бы ничего не случилось, ее бы сейчас купали, натирали тело ароматными маслами, заплетали бы волосы, одевали бы ее для праздника. А потом чуть позднее, отец бы поздравлял ее, утирая тайком слезы счастья. И были бы танцы, а она сидела бы во главе стола вместе с мужем. Найрани тихо плакала, давила всхлипы, кусала губы. А встречный ветер моментально высушивал дорожки слез на щеках. Все бесполезно. Ее магия бессильна против этого странного человека. Да и человек ли он вообще? И почему вчера перед тем, как усыпить ее, он сказал, чтоб она не лезла к НЕМУ в голову. Она ведь не собиралась. Почему он почувствовал связь? Может она слишком перенервничала и устала? Может она в какой-то момент выпала из настроя и какая-нибудь случайно проскользнувшая мысль переметнула связь на этого охотника? Отец бы наверняка знал, почему так вышло. Она слишком мало внимания уделяла развитию своих магических способностей и теперь в сложной ситуации она оказалась не в состоянии управлять ими. Отец не настаивал, а она больше интересовалась вышивкой гладью, чем своей магией. Да, она по прежнему заговаривала деревья и домашний скот, чтоб лучше росли и размножались. И все. Чем больше магии, тем выше риск, что жители деревни заметят и поймут, кто они с отцом такие. Это был риск. Удивительно, что Вегран ничего не заподозрил. Он был очень близок к ним с отцом последние годы. Сейчас Найрани жалела, что не научилась ничему, кроме как выращивать яблоки. Да и у кого она училась бы? Ни книг, ни записей, никакой информации. Отец в свое время тоже не вступил в полную магическую силу. Он подавал большие надежды в своем клане, но выбрал жизнь простого человека. И вот теперь Найрани чувствовала себя недоучкой в сравнении с этим странным желтоглазым охотником. И сейчас в лапах его крылатого ящера она безуспешно пыталась подавить волну отчаяния и страха, мешавшую ей думать.

В полдень примерно они приземлились отдохнуть и перекусить. Найрани отказалась накануне от ужина и теперь останавливала себя, чтоб не наесться слишком много этих неизвестных фруктов, которые охотник сорвал с одного из деревьев. Белая мякоть с маленькими черными семечками была сладковатая, с чуть пряным ароматом. Сейчас они казались Найрани вкуснейшим лакомством, какое только приходилось ей пробовать. В округе Игриса такие не росли. Она даже подумала о том, что было бы здорово посадить такие в ее саду. Ее сад. Тоска снова подступила, сжимая горло. Нет у нее больше сада.

На закате они снова встали на ночлег. Найрани сидела у костра, опустив голову. Она устала. Ее платье в когтях ящера стало мятым. Кое-где появились дырки там, где когти цепляли ткань. Ее волосы были в пыли. Найрани накручивала на палец растрепанную прядь и смотрела на огонь. Желто-оранжевые языки пламени плясали на дровах, по бокам костра уже тлели угли, в которых запекалось какая-то дичь, завернутая в какие-то листья. Хорошо у костра. Она бы так и сидела у этого островка тепла и безопасности. Здесь все ясно — возле огня тепло, мясо вкусно пахнет, травы в ее подстилке мягкие. И будто нет за ее спиной этого ночного леса и этого прохладного ночного воздуха, нет над ее головой бесконечного ночного неба. И не хотелось думать о завтрашнем дне. Там была неизвестность. Там этот непонятный охотник и его непонятные соплеменники с их дикими законами. Как он сказал? «Станешь подругой одному из мужчин клана…» И они похищают женщин, забирают силой. И ее тоже заберут, принудят. Заставят жить с таким же дикарем, как этот ее «сопровождающий». Они наверное в шалашах живут, или может на деревьях. А где они держат своих ящеров? Наверное с собой жилище берут. Спят рядом с ними, как вот сейчас. Неужели она тоже будет спать рядом с ящером. И жить на дереве. Будет растить желтоглазых детей и готовить еду на костре. Ей придется терпеть чужие мужские прикосновения. Найрани съежилась, вжала голову в плечи. Она не сможет! Она просто умрет там. Кто-то тронул ее за плечо. Найрани вздрогнула и подняла взгляд. Опять эти глаза. Желто-оранжевые с крапинками.