Овсянка, мэм! - [11]

– Доброе утро. – Профессор кивнул мне и принялся мягким баритоном рассказывать очередную байку.

Увы, я была не в том состоянии, чтобы оценить его тонкий юмор. Хотелось лечь и закрыть глаза. Быть может, кофе поправит дело?..

Опустошив вторую чашку, я проснулась достаточно, чтобы захотеть есть. К этому моменту профессор уже ушел, но народу в столовой прибавилось. Подтянулись викарий Миллер с сестрой и, к моему удивлению, леди Сибил. Никогда бы не подумала, что она ранняя пташка!

Поздоровавшись со всеми, я подошла к буфету, уставленному блюдами под серебряными крышками. Гости должны были сами себя обслуживать.

Леди ХХХ как раз вознамерилась перейти от пищи умственной – то есть познавательного разговора с профессором – к пище телесной и щедрой рукой накладывала всем овсянку на воде. Кашу можно было сдобрить на свой вкус сливками, маслом, вареньем, медом или ягодами.

Я попятилась, чтобы не попасть под раздачу, но карающая рука хозяйки дома меня настигла.

– Возьмите, милочка, – снизошла ко мне леди ХХХ, буквально впихивая мне тарелку.

– Спасибо, я лучше возьму яичницу с беконом.

Леди ХХХ отступать не привыкла.

– Ерунда! По утрам нет ничего лучше овсянки. Она зарядит вас бодростью на целый день.

По мне, так скорее агрессией. Спорить, впрочем, я не стала. Отошла в сторонку и спряталась за большой пальмой в кадке.

Леди ХХХ на этом не остановилась и одарила мерзкой кашей всех собравшихся. Повезло профессору, что успел сбежать!

Викарий с постным видом перекрестил тарелки и завел молитву. «Благослови, Господи, пищу сию…» И далее в этом роде. Все покорно внимали. Леди ХХХ и сестра викария прикрыли глаза и шевелили губами, беззвучно повторяя слова. Я отвернулась. Терпеть не могу показную набожность!

Даже приправленная молитвой, овсянка вкуснее не стала. Поковырявшись в ней для вида, я бродила по столовой с тарелкой в руке – как благоразумные леди весь вечер цедят один-единственный бокал шампанского.

На мое счастье, в комнату заглянул лакей.

– Простите, миледи, требуется ваше присутствие.

– Ну, что еще? – раздраженно спросила леди ХХХ и принужденно улыбнулась гостям. – Прошу прощения…

Она поставила свою тарелку на столик и вышла. Я же поймала за руку лакея и всучила ему свою овсянку, вполголоса потребовав:

– Унесите это!

– Да, мисс.

Лакей задрал нос и, держа тарелку на вытянутой руке, словно ночной горшок, отбыл.

Остальные гости смотрели на меня с плохо скрываемой завистью.

Я улыбнулась им, поскорее наложила себе полную тарелку сосисок и яичницы и на всякий случай спряталась за облюбованную пальму.

Только-только я успела попробовать сосиски – кстати, просто изумительные, – как за моей спиной восхитились:

– Потрясающий аппетит для столь хрупкой леди.

Я едва не подавилась.

– Боюсь, вас ввели в заблуждение, мистер Гилмор, – ответила я, прожевав. Надо же, не заметила, как он вошел. – Я всего лишь компаньонка леди Присциллы.

– Я знаю, – кивнул он и отпил кофе. – Однако от этого вы не перестаете быть леди.

Гладко выбритый, в простом светлом костюме и без тюрбана, он мигом растерял большую часть своей экзотичности. Хотя в его черных глазах было что-то завораживающее.

– Как сказать, – пожала плечами я. Леди ХХХ с ее снисходительным «милочка» ровней нас явно не считала. – В любом случае я не принадлежу к вашему кругу.

Мистер Гилмор понимать намек не пожелал.

– По-моему, – он доверительно склонился ко мне, – вчера вы наблюдали за всеми нами и насмехались.

Я даже не потрудилась сделать возмущенный вид. Сказала рассеянно:

– Неужели?

И вонзила вилку в очередную сосиску. Возможность спокойно поесть была для меня куда ценнее мнения мистера Гилмора. И, уж если на то пошло, ценнее мнения всех гостей, исключая разве что Роуз.

– Уверен, вы нас ни во что не ставите, – хмыкнул он.

– Вам кажется.

Странный разговор прервало появление леди ХХХ. Мистер Гилмор вынужден был засвидетельствовать хозяйке дома свое почтение, а я торопливо дожевала и вознамерилась сбежать.

Не тут-то было. В столовую тихонько проскользнула сияющая Роуз, которой бессонная ночь была нипочем.

– Здравствуй, тетя Мэри!

– Доброе утро, дорогая. – Я поцеловала ее в щеку и вздохнула про себя.

Леди ХХХ демонстративно отвернулась, зато леди Сибил посмотрела в нашу сторону, что-то негромко сказала и рассмеялась.

Роуз чуть побледнела.

Пришлось остаться. Не могла же я бросить племянницу на растерзание! Роуз и без того пришлось несладко. Гарпии, которые по странному капризу судьбы считались леди, вполголоса перемывали ей косточки. Леди ХХХ так увлеклась, что к своей овсянке до сих пор не прикоснулась.

Быть может, подойти к ним? Осмелятся ли они поливать Роуз грязью при мне?

– Тетя, не надо, – попросила она очень тихо, коснувшись моей руки. – Ничего хорошего из этого не выйдет.

Я лишь кивнула. И сказала – не слишком громко, но так, чтобы леди ХХХ расслышала:

– Дорогая, будь добра, принеси мне шаль. Хочу при свете дня взглянуть на хваленый горошек леди Хэлкетт-Хьюз.

– Думаешь, он стоит прогулки, тетя? – Улыбка Роуз была почти естественной.

– Сомневаюсь, но случаются в жизни неожиданности.

И отвернулась, пока возмущенная леди ХХХ хватала воздух ртом.